Федор задрал голову. Окна квартиры встретили его неприятной темнотой. Он пошарил в карманах и вытащил ключи.
Тень он заметил сразу, как только подошел к подъезду. Крадучись, она наползла на входную дверь и застыла. Кравчук понимал, что у него не оставалось времени, чтобы дотянуться до револьвера, и единственное, что он успеет, так это в последнем мгновении рассмотреть лицо своего убийцы.
– Стоять! – проговорил Кравчук, не оборачиваясь. – Еще одно движение, и я вышибу тебе мозги.
– А ты бы сначала свой наган из кобуры-то вытащил, прежде чем пугать. – И уже доброжелательно, почти смеясь, подошедший проговорил: – А ведь ты меня не признал, Федор Степаныч. Похоже, что испугался.
Кравчук повернулся. Перед ним, выпрямившись во весь свой немалый рост, стоял Егор Грош и неприятно усмехался.
– Ты чего пришел? – зло поинтересовался Кравчук.
– Ты вот на меня сердишься, гражданин начальник, а ведь я к тебе по делу. Рискую, можно сказать. Если меня кто из жиганов случайно увидит, так перышком до смерти защекочет. Вот так-то!
– Отойдем в тень, – распорядился Кравчук, понимая, что так оно и есть в действительности. А потом, Грош не явился бы просто так. И когда тень плотно укрыла их лица, коротко спросил: – Ну, что там у тебя?
– На Хитровку опять питерские приходили. Неспроста! Видать, дело какое-то крупное затевается.
– С чего ты взял? – усомнился Кравчук. – Мало ли какой сброд у вас там собирается.
Грош отрицательно покачал головой:
– Туда сброд не пускают, гражданин начальник! Настоящие жиганы подошли!
– И сколько их было?
– Не считал, но много! А потом Кирьян со Степаном объявились, а эти просто так и пальцем не пошевелят. Значит, прибыльное дело намечается.
– Как зовут питерского, знаешь?
– Как звать, не знаю, а только он весовой и с нашими жиганами на равных держится. А вчера у мадам Трегубовой пьянку устроили, и он с Лизой царскими червонцами расплачивался.
– Богатый, – согласился Кравчук.
– Не то слово, – протянул бродяга, – наши-то жиганы не любят деньжатами разбрасываться. Скуповаты! А этот широту натуры показал. Может, у них в Питере так заведено? Так вот, к следующей встрече питерский обещал поляну сытую накрыть. – И со скрытой завистью добавил: – Для него деньги, что шелуха от семечек.
– Где они соберутся, знаешь?
Бродяга отрицательно покачал головой:
– Нет.
– А может, у Трегубовой?
– Ну ты, гражданин начальник, наших жиганов за лохов, что ли, держишь! Где же такое видано, чтобы на одном и том же месте второй раз встречаться, да еще по важному делу.
Кравчук молча согласился, а потом спросил:
– Как мне отыскать твоего питерского?
Грош широко улыбнулся.
– Не надо тебе его искать Выследил я его! – победно произнес бродяга. – Он недалеко от Сухаревки проживает.
– Четвертной заработать хочешь? – спросил Федор Кравчук, понимая, что остаток ночи безнадежно пропал.
Бродяга недоверчиво покосился на Федора.
– Кто же не хочет?
– Поехали сейчас туда! – потянул он за рукав хитрованца.
– Э-э! – неожиданно запротестовал бродяга. – Да ты, начальник, и впрямь ополоумел! Куда в такую темень тащиться? Того и гляди, ненароком кирпичом по затылку огреют.
– Держи четвертной, – вытащил деньги из кармана Федор Кравчук.
– Ну и настырный ты, господин начальник, – укорил бродяга, – от тебя просто так не отделаешься, – не без досады сунул он в карман деньги – Ладно уж, пойдем! Эй, извозчик! – крикнул он проезжавшей мимо пролетке. И, вскочив в нее, произнес: – Ты, милейший, давай до Сухаревки нас подвези, да чтоб все в лучшем виде было. Мы господа богатые, – выразительно покосился он на Кравчука, – за скорость целковый сверху накинем!
