Лет пять назад, ещё будучи простым стажёром, Саша даже попыталась выяснить хоть что-то, кроме слухов. Но у каждого была своя теория насчёт того, что же развело Павла и Григория по разные стороны баррикады. Саша так и не нашла достоверной информации, впрочем, поиски свернула довольно быстро. Всё же в глубине души считала, что поступила неправильно, пытаясь сунуть нос в чужую тайну. Но время от времени задавалась вопросом, почему при встрече на лицах бывших друзей появлялось настороженное и угрюмое выражение.
Григорий Андреевич никогда не опускался до ругательств или попыток унизить Гусарина, но неоднократно подчёркивал, что ни он, ни его компания не будут иметь с ним никаких дел.
Саша лишь однажды видела босса по-настоящему злым. Когда около года назад один из дизайнеров ушёл в компанию Павла Гусарина. Григорий Андреевич не кричал, наоборот, говорил тише обычного. Но позже Саша обнаружила в его кабинете разбитый стакан из-под виски, который явно со всей силы запустили в стену.
И, зная всё это, Саша умудрилась очутиться в эпицентре смерча, пусть сама того не желая. Глядя на босса, она не могла подобрать подходящих слов, чтобы хоть что-то сказать в своё оправдание. Хотя и оправдываться ей было не в чем. Но понимание этого меркло перед осознанием простого факта – совершенно неважно, что она скажет. На её карьере в этой компании поставлен крест.
– Александра?..
Григорий Андреевич встал со стула, и расстроенной Саше даже показалось, что он стал выше ростом, настолько униженной и растоптанной она себя чувствовала. Ей хотелось расплакаться от злости и обиды на нелепую случайность, что свела её с Гусариным. Впрочем, была ли их встреча случайной? Вдруг он узнал её и прекрасно понимал, к каким последствиям приведёт его мнимое благородство?
– Мудак! – прошипела Саша.
Мысль, которая в любой другой ситуации показалась бы ей нелепой, сейчас пришлась как нельзя кстати. Саша не привыкла перекладывать вину за свои поступки на других. Но слишком велико было потрясение, и она нуждалась в том, чтобы выплеснуть негативные эмоции хоть на кого-то. Гусарин, которого сейчас даже не было рядом, подходил для этой цели как никто другой.
– Я могу представить, что ты чувствуешь, Саша. У Павла отлично получается ломать всё, к чему он прикасается.
Голос босса прозвучал неожиданно мягко. Но его сочувствие, а особенно, почти дружеское обращение, только ещё больше разозлило Сашу. Какого чёрта он уволил её не дав объясниться, если знает, что Павел привык играть с людьми? Неужели за пять лет безупречной работы она не заслужила того, чтобы ей дали возможность сказать несколько слов в свою защиту?
Саша подняла глаза на Григория Андреевича, сжав ладони в кулаки. Её затрясло мелкой дрожью, и стоило приложить немало усилий, чтобы говорить холодно и спокойно. Хотя внутри бушевал ураган противоречивых эмоций.
– Это такая глупая месть, да? Ничего лучше придумать вы не смогли?
Саша засмеялась, глядя на уже бывшего босса. Спросили бы её вчера, и она сказала, что Григорий Андреевич один из самых умных и справедливых мужчин, которых она когда-либо знала. Но теперь… Он напоминал мальчишку, любимую игрушку которого взяли без спроса. Желание извиниться или оправдаться пропало. О нет, она не станет доказывать, что встреча с Гусариным – нелепая случайность! И что между ними никогда и ничего не было. И дело совсем не в том, что он не поверит. Отныне Саше было плевать, что он думает.
