– Был. Пожрал, перепихнулись и смылся. Говорит, мама прихворнула, сердце, якобы волновать нельзя, бедняжку, – Таня в сердцах махнула рукой.
– Врет, сволочь! Ничего, Зара, сейчас на природе-матушке стресс винищем зальем, и все будет хоккей! – Ленка оптимистично потерла руки.
– Ну что, девчонки, как настрой? – к ним подошел Ванюша Ленин.
– Боевой! Вот еще один страдалец! – Ленка хлопнула парня по плечу. – Как там, женишок тебя на тряпки не порвал?
– А! Не напоминайте! Всех чертей собрал на мою бедную голову!
– Друг называется!
– Простил потом, но уж очень сокрушался! – Ванюша покачал головой. – Ничего не поделаешь!
– Ванька, – к ним подскочила вездесущая Ирка Соловьева. – Надо помочь экспедиторше!
– О`кей!
Мужчины принялись грузить в транспортный отсек сумки с продуктами, ящики со спиртным, упаковки с водой и соками, складные столы и сборные лавки. Туда же последовали бадминтон, мячи, надувные матрацы и несколько сборных стоек с тентами.
Погрузочные работы почти завершились, когда нарисовался Кавярзин, но не один, а с неким невзрачным господином лет тридцати пяти от роду. Невзирая на жару, тот напялил серый летний пиджак поверх кремовой рубашки-поло и белоснежные брюки со стрелками. На шарообразной голове его гордо красовалась белая бейсболка с эмблемой NIKE.
– Это еще кто? – шепнула Лена на ухо Заровой, та пожала плечами.
– Так, все в сборе? – крикнула Ирка Соловьева. – Проверяю по спискам! Аверьянов!
– Я!
– Бледный!
– Я!
– Выслуживается, сучка такая! – прошипела Ленка вполголоса.
– А ты как хочешь, почетное звание сарафанного радио во плоти еще заслужить надо! – процедил Ленин, отирая тыльной стороной ладони пот со лба.
– Если ни на что другое не годна, то, конечно! – ядовито отозвалась Зимина.
Таня примирительно улыбнулась:
– Ладно тебе, Ленк, надо же кому-то взять на себя организационные вопросы…
– … и доносы! – перебил ее Ванюша.
– Зарова!
– Здесь! – Таня вскинула руку.
– Зимина!
– Есть, товарищ командир! – покривлялась Ленка, Соловьева скорчила рожицу.
Перекличка продолжалась несколько томительных минут.
…
– Щурова!
– Я!
– Яморов!
– Туточки!
Наконец, все погрузились в автобус. Лена и Таня оказались в самом хвосте ровно по центру. Впереди них в одном ряду сидели супруги Середины, в другом, за креслами Кавярзина и неизвестного Ванюша и программист – высокий крепкий парняга Витя Яморов.
Дальше сотрудники располагались попарно. На креслах, расположенных сразу за кабиной разместились Лилия Петровна с экспедиторшей, напротив них две женщины-повара, нанятые специально для готовки и сервировки.
Лев Егорович закрыл дверь «Икаруса».
– А давайте нашу, корпоративную! – крикнула Ирка.
– Запевай! – махнул рукой Кавярзин.
Одинокая ветка сирени
У тебя на столе стояла.
Помню день твоего рождения
Мы с тобою вдвоем встречали.
Плыл по городу запах сирени,
До чего ж ты была красива,
Я твои целовал колени
И судьбе говорил «спасибо»!
Одинокая ветка сирени
Сколько лет пронеслось, но все же
Вспоминаю я день весенний,
Тот, который мне всех дороже.
Плыл по городу запах сирени,
До чего ж ты была красива,
Я твои целовал колени
И судьбе говорил «спасибо»!
То была любимая песня шефа.
Из кодекса клерка:
Пункт пятый: " Шеф не любит подхалимов – Шеф жалует лояльных работников.»
