Меня душил смех:
— Знаешь, Наташа, по-моему, от этой пастилы у нашего доктора точно ничего не склеится.
— О да! Он известный на весь двор сладкоежка, так что ему это не грозит! — добавила царевна, и мы, переглянувшись, расхохотались. До слез и икоты, выпуская, наконец, скопившееся напряжение.
Девчонки тут же нас поддержали. Одна Наташа смотрела на нас с явным недоумением, улыбаясь просто за компанию. А доктора за глаза иначе как сладкоежкой с тех пор и не называли.
6. Глава 6
Глава 6
— Госпожа, тут недалеко, совсем немного осталось! — прозвучал звонкий голос Сережки над самым ухом, отчего я чуть не поскользнулась, но он вовремя поддержал меня под руку. Я настолько сосредоточилась на дороге и на том, чтобы на ней не упасть, что совершенно не заметила мальчика, подумав, что он уже скрылся за поворотом.
Весенняя распутица сделала свое дело, и передвигаться по таким вот козьим тропкам было то еще удовольствие. Да и не отошла бы я никуда от севшего в грязь возка царевны, если бы не этот сорванец. Ему, видите ли, не сиделось на месте, и он решил проверить, что кроется за холмом, за которым и скрывалась эта тропка! Хотя, может, я несправедлива к мальчику, и он просто искал место, чтобы сходить в туалет. А нашел…
— Там такие интересные камни! Жуть! Точно вам говорю! — тащил он меня вперед.
— И почему же жуть? — проворчала я.
— Сами увидите! Давайте, я вам помогу подняться на холм.
Он и правда посильнее ухватил меня под локоток и потянул вперед. Ноги скользили, чуть ли не по щиколотку увязая в грязи, а я про себя костерила и поездку в монастырь, и неожиданный поход к «жутким камням», который мне обеспечил Сережка, и неустойчивую погоду, которая еще вчера радовала легким заморозком. Мне ничто не мешало сказать мальчику, что никуда с ним не пойду. Только как можно отказать этим горящим непонятным восторгом глазам? Вот я и не смогла. В то время как мои подруги с полным правом открестились от столь сомнительного удовольствия.
Поминутно оскальзываясь, мы, наконец, добрались до вершины холма. Дальше, метрах в двухстах, дорожка уходила в подлесок, на самом краю которого и был… круг камней! Прямо Стоунхендж какой-то! Только камни не такие большие.
— Что это?
— Так, Кромлех, госпожа, — раздался за спиной еще один голос.
Оказалось, что это за нами увязался Василий, камердинер младшего графа Бехтеева, который вызвался нас сопровождать. А может, его сам граф послал, чтобы не выпускать никого из поля зрения.
— Кромлех? Что это такое? — удивилась я. — Никогда о нем не слышала.
— Так это, говорят, не такая уж редкость. Ентые камни тут стоят уже не один век. Говорят, язычники еще поставили.
— Древние славяне, говоришь… — прошептала я себе под нос и поспешила вниз с холма, а потом снова по довольно пологой тропинке вверх. — Я должна это увидеть!
Как я по дороге не навернулась, не знаю, но мне удалось-таки добраться до круга камней. Их насчитывалось двенадцать, и на каждом начертана руна. В середине круга лежал еще один камень: плоский и не такой высокий, похожий, скорее, на алтарь.
Я огляделась и поняла, что раньше это место располагалось на возвышении, и, скорее всего, лесополосы здесь тоже не было. Подтверждая мои слова, мужчина добавил:
— Недалече речка есть. Дед мой, значится, рассказывал, что раньше ее даже отсюда видно было.
Да, наши предки умели выбирать места для знаковых мест, и наверняка отсюда открывался просто замечательный вид, но с годами ландшафт изменился. Я подошла поближе и стала изучать камни, которые оказались выше меня в полтора раза.
