– Шарги?
– Эти тупоголовые росляки появились в Дортсе! И куда ты думаешь, они направились?
– Куда? – испуганно спросила Джес.
– В дом этой – да простят меня Старейшины… – швабры. Это все твоя мать, – небрежно бросила Кассандра, – я и при жизни ее не любила. Так она и мертвой призвала сюда это отродье. Шаргов видели, когда они вламывались в барак Аманды.
Джессика, услышав последние слова соседки, так и побелела от злости. Ей захотелось во что бы то ни стало расправиться с этой женщиной. Она непроизвольно сжала кулаки, и не намереваясь выслушивать оскорбления в адрес покойной, еле сдержалась, чтобы не выпалить заклинание о Всепоглощении Насекомыми. Она лишь представила, как старуху с ног до головы облепляют тараканы и жуки размером с человеческий палец.
– Ты! – сжав зубы, пропыхтела Джес. – Мама была права, называя тебя хищницей! – И в тот самый миг Кассандра кубарем покатилась с крыльца дома Стоунов, застряв в розовых кустах головой вниз.
Редким прохожим удалось запечатлеть в своей памяти ее белые кружевные панталоны.
Кассандра застряла меж двух кустов, обильно удобренных навозом, и продолжила сквернословить.
Выбравшись из вонючих грядок – обрюзгшая, с черным от земли лицом, она споткнулась на ровном месте и заковыляла в сторону своего дома. Завидев желанное крыльцо, она лишь искоса оглянулась в надежде, что никто ничего и не заметил. Но позора избежать не удалось – несколько детей гудели и свистели ей вслед.
Один мальчик, не удержавшись от соблазна продолжить веселье, зачерпнул лопаткой немного удобренной земли (предварительно убедившись, что хозяйка газона на него не смотрит) и запустил лепешку прямо в окно Кассандры. Джессика смотрела на театральное представление из-за тюля, прикрывающего окно в прихожей.
Завидев малышню, неоднократно появлявшуюся возле Большого Бо, кудесница впервые обрадовалась мальчишкам. Гоготание ребятни не умолкало до тех пор, пока старуха не пообещала насадить на всех щекочущие обручи. Последние щекотали до тех пор, пока этого хотел инициатор заклинания. Поэтому услышав про них, малышня тут же разбежалась.
– Не могу поверить, что эта женщина когда-то была подругой моей матери, – вздохнула Джес, отходя от окна. – Откуда столько злости?
Она вернулась к дивану и села, по-детски прижав к себе набитую поролоном подушку.
– Я слышала о шаргах… – чуть ли не шепотом сказала она, – просто хочу думать, что исчезновение Кэти с ними не связано. Но именно эти мысли и лезут в голову.
– У Аманды в доме может храниться всё что угодно. Возможно, они искали драгоценности, – будто оправдывалась она.
Чак сглотнул. Говорить о своих похожих неприятных предположениях уже не было смысла, и он просто промолчал.
– Я хочу переехать отсюда, – неожиданно сказала Джес. – Возможно, Кэти догадывалась об этом и поэтому сбежала.
Чак встал и начал ходить по кругу.
– Сбежала?! Ну нет. Кэти на это не способна, – заверил юноша. – И потом, если бы она что-то знала… Она бы пришла ко мне.
Сказав это, Чак немного смутился. Он понимал, что случись неприятность, Кэти в действительности поделилась бы с ним. Тревога нахлынула так же резко, как отпала бы, если бы Кэти появилась сейчас на пороге.
– Переехать? – фраза Джессики дошла до сознания Чака.
– Я всегда хотела продать этот дом. Заодно продать дом Аманды. И переехать отсюда всем вместе. Но мама никогда не приветствовала это. Вцепилась в свой дом-музей и не хотела отпускать. Даже завещала его Кэти, уверена, из-за нежелания оставлять Большой Бо на попечение агентам по недвижимости. С ранних лет девочке внушалось, что этот дом очень ценен, и не удивлюсь, если став совершеннолетней, она не захочет продать его – в память об усопшей бабушке. Я же всегда хотела, чтобы Кэти училась в лучшей школе Магического Искусства, после окончания которой перед ней открылись бы все перспективы будущей профессии. Кем она станет в Дортсе? Торговкой волшебных снадобий и чудодейственных примочек? Я всегда говорила Аманде, что способности Кэти к волшебству должны оцениваться на высшем уровне, признанном магистрами магии. Наш маленький городок не способен ей этого дать.
