Тихо шелестит березка, нашептывает, жалуется на плохое предчувствие. Срубит ее новый хозяин, когда будет строить новый дом на месте старого, а она такая молоденькая, жизни еще не видела.
И Василиса еще молодая, а ощущение такое, как будто вся жизнь уже позади. Ей за счастьем в новую жизнь нужно стремиться, а она словно век свой доживать собирается. Уедет куда-нибудь в деревню, поселится там и будет жить одними воспоминаниями, пока не состарится. Такое вот у нее настроение, и никак не получается его изменить. Да она, в общем-то, и не стремится…
Она была у следователя, давала показания. Сергея действительно подозревали в ограблении, да и где он сейчас? Как исчез, так больше и не появлялся. А почему? В бегах он, прячется…
Хороший сегодня день. С утра прошел дождик, освежил воздух, прибил пыль к земле – и дышится легко, и работать неутомительно. Но за тяпку Василиса не возьмется. Зачем? Дом выставлен на продажу, вчера уже подъезжали, спрашивали, в цене, правда, не сошлись. Если уж продавать, то за полную стоимость, а если она уступит, то совсем на чуть-чуть.
Сегодня с утра звонили, обещали подъехать, поэтому калитка не закрыта – заходи, кто хочет… Василиса не удивилась, увидев Кузьмина. С ним она не созванивалась, но так ему и не нужно приглашение. Настырный, навязчивый…
– Ты что, дом продаешь? – возмущенно спросил он.
– Продаю, – вздохнула она, тускло глянув на него из-под челки.
– Зачем?
– Попала я… А ты не в курсе?..
– Что стряслось?
– Ты же следишь за мной или нет?
– Да не следил я, просто справки навел…
– Друзья у Сережи под следствием, это верно. Он и сам сейчас под следствием. Он клуб мой ограбил, а долг на меня повесили. Я же за него поручилась.
– Почему-то я не удивлен, – фыркнул Кузьмин.
– Ну да, ты же предупреждал! – язвительно протянула она.
– И предупреждал…
– А я не остановилась. И приехала.
Во двор зашли люди – высокий худощавый мужчина с нездоровым цветом лица и пышнотелая дама с пушистой болонкой на руках. Собачка заливисто лаяла, все норовила соскочить с рук, но женщина изо всех сил удерживала ее, при этом она еще тащила за собой мужчину, которому не очень хотелось идти за своей женой, а приходилось… Спасибо Кузьмину, он пресек его мучения еще на полпути к дому.
– Опоздали, господа! Дом уже куплен!
Дама остановилась, вскинула голову, расправила плечи, собираясь выразить свое возмущение, собачка соскочила с рук, с лаем бросилась к Валентину, но, не добежав до него, вдруг испуганно бросилась прочь, проскочив между ног у своей хозяйки. Женщина с криком кинулась за ней, толкнув при этом своего мужа, который с трудом удержался на ногах. Болонка выскочила в открытую калитку, дама исчезла вслед за собачкой. Мужчина осуждающе качал головой, наблюдая за ней, затем повернулся к Кузьмину, развел руками и ушел.
– Что это было? – с трудом сдерживая улыбку, спросила Василиса.
– Похоже на цирк, – прыснул в кулак Кузьмин, – но я в этом не уверен.
– Может, и цирк, может, и клоуны, но мне все равно, кому продавать дом.
– Тогда продай его мне.
– И продам.
Василиса и не думала упрямствовать, а зачем? Он же не тело ее собирается покупать, а всего лишь дом с участком.
– Неужели все так серьезно?
– Очень.
– Расскажешь?
Василиса кивнула. Раздражал ее Кузьмин или нет, но сейчас он был единственным человеком, перед которым она могла излить душу.
Человек не вечен, хочет он того или нет, но рано или поздно для него все закончится. Живым из жизни не уйти, все это понимают, но на тот свет никто не торопится. Более того, страх перед «рано» держит человека за горло всю жизнь. Страх перед смертью – самое сильное чувство, и это ни для кого не секрет, в том числе и для Паши Прахова, который так подло сыграл на струнах ранимой женской души. Василиса испугалась за свою жизнь, повелась на угрозы… Неправильно повел себя Паша, и кто-то должен ему это объяснить.
