Впивается когтями в сердце несостоявшегося детища, заботливо укрывает одеялом.
Ускользает в темноту ночи.
Родригес тихонько поднимается по изогнутой лестнице в надежде найти комнату для гостей, ему навстречу выскакивает дом, который опять заблудился сам в себе.
Давайте я отведу вас…
…топот маленьких ножек по ступенькам…
…короткий смешок…
Родригес бежит в лабиринты дома, не слушая окриков дома, да что вы, да вы же заблудитесь…
.
Утром встало солнце. Оно встало раньше всех, напекло блинчиков, заварило ароматный кофе – и когда жители дома потихоньку стали собираться на веранде, завтрак уже был готов. Родригес вышел последним, хотел устроиться на единственном свободном месте, но догадался, что это место нарочно оставили в память о покойном путешествии в Японию. Однако, автор заверил Родригеса, что пожалуйста, пусть садится, куда угодно, для дорогого гостя ничего не жалко.
– Отличная у вас семья, – заметил Родригес.
Автор благодарно улыбнулся.
– Но, к сожалению, здесь присутствуют не все члены вашего семейства.
– Ну, еще бы, – автор помрачнел, – путешествие…
– Да нет, я говорю не о путешествии… а о седьмом вашем детище.
– Седьмом?
– Седьмом.
– Это невозможно. Их только шесть – четыре книги, фильм… фильм, уймись, ты уже себя показал! И покойное путешествие, и все…
– Отнюдь… с вашим седьмым детищем я познакомился сегодня ночью…
– Может, и меня познакомите? В жизни не видел свое седьмое детище.
– Ошибаетесь, уважаемый автор, вы его прекрасно видели и знаете… Эти маленькие бегущие ножки, этот короткий смешок, исчезающий в траве… Да вы сами посмотрите, – Родргиес кивнул в полумрак холла, где просвечивало что-то эфемерное, призрачное, будто бы не понимающее, есть оно или нет. Но оно было, было, и оно было ни чем иным, как…
– Да это же… – робко сказала одна книга.
– Это… – начала другая.
– Ума не приложу, – пробормотал фильм.
– Это… – прошептал детектив в мягкой обложке, – это убийство.
Все замерли, как громом пораженные.
– Совершенно верно, это убийство, – Родригес поглядел на побледневшего автора, – и кого вы убили, позвольте узнать?
– Вы собираетесь заявить в полицию? – хрипло спросил автор.
– Не беспокойтесь, я и есть полиция, – Родригес показал удостоверение, которое появилось как по мановению волшебной палочки, – вы аресто…
– …вы не сможете арестовать меня.
– Отчего же, если не секрет?
– Все очень просто. Вы спросили, кого я убил… А убил-то я вас…
Родригес еще пытался доказать, что это не так, еще силился схватить что-нибудь на столе призрачными руками, – но не мог…
– Но когда… когда… почему?
– Не помните?
– Совершенно… совершенно не помню.
– А ведь все так просто… вы внимательно смотрели фильм?
– И?
– Неужели вы не узнали…
– Что не узнал?
– А ведь это вы работали в полиции и приторговывали наркотиками… – автор смеется, – это вы хотели убить меня, когда я вывел вас на чистую воду… что поделать, я защищался…
Родригес бледнеет:
– Так вы знали… с самого начала…
– …когда увидел вас в доме.
– И вы не…
– …а что мне может сделать призрак?
Родригес встает, бочком-бочком выходит из-за стола, скрывается в лабиринтах сада…
.
…По утрам Родригес приходит на веранду раньше всех, чтобы выпить кофе – но не слишком рано, чтобы не пересекаться с собственным убийством. Убийство, конечно, ни в чем не виновато, да и вообще несладко ему тут приходится, прятаться ото всех, надо бы перекинуться с ним парой слов – но как-то боязно… и не сегодня…
