– То есть лгала?
– Что вы, она отличалась необычайной искренностью. Ее лесть никогда не была грубой. Лора выискивала в людях лучшее и превозносила их достоинства. В ее присутствии все наносное исчезало, как фальшивые друзья в трудную минуту.
Макферсон внимательно изучил портрет.
– Почему же она не вышла замуж? Я имею в виду раньше.
– В юности она пережила разочарование.
– Большинство людей переживают разочарование в юном возрасте, но это не мешает им подыскать кого-то взамен. Особенно это касается женщин.
– Она была не такой, как ваша бывшая невеста. Лору не интересовали мебельные гарнитуры. И замужество не привлекало. Она делала карьеру, зарабатывала деньги, у нее не было недостатка в обожателях. Брак мог дать ей лишь одну определенную завершенность, вот Лора и не спешила.
– И особо не скучала, – сухо добавил Марк.
– А вы бы, конечно, посоветовали женщине ее темперамента уйти в монастырь. У нее была мужская должность и мужские заботы. Вязание не входило в число увлечений Лоры. Кто вы такой, чтобы ее судить?
– Успокойтесь, я никого не осуждаю.
Я подошел к книжным полкам и переставил томик, который он так пристально разглядывал. Марк не подал виду, что заметил, но сердито уставился на большую фотографию Шелби, необычайно привлекательного во фланелевом теннисном костюме.
Стемнело. Я зажег лампу. В этом быстром переходе от мрака к свету я вдруг уловил намек на нечто более мрачное и таинственное. Здесь шло не обычное полицейское расследование. В разрозненных пустяковых деталях вроде старого бейсбольного мяча, потрепанного томика «Приключений Гулливера» или дорогого сердцу снимка Макферсон искал ключ не к разгадке убийства, а к извечной тайне женской души. Для таких поисков одного зрения мало, сердце тоже должно участвовать. Сам он, человек жесткий и суровый, первым бы отверг подобное предположение, но я-то видел его насквозь и прекрасно понимал истинную причину неприязни к Шелби. Макферсон оказался лицом к лицу с тайной куда более глубокой, чем преступление, и его мысли теперь занимал вопрос, который всегда мучил влюбленных: «Что она нашла в том парне?» Я знал, что пока Марк угрюмо рассматривал фотографию, он думал о природе чувств Лоры к Шелби и о том, может ли такая умная и тонкая женщина довольствоваться только привлекательной внешностью мужчины.
– Слишком поздно, мой друг, – насмешливо произнес я. – Последний поклонник уже позвонил в дверь.
Резким жестом, выдающим отчаянное желание скрыть свои чувства, Марк сгреб разную дребедень, что валялась на столе: блокнот, куда Лора записывала адреса и даты встреч, письма, перетянутые резинкой счета, нераспечатанные банковские выписки, чековые книжки, старый дневник и альбом с фотографиями.
– Идемте! – скомандовал полицейский. – Я голоден. Пора убираться отсюда.
«Мы обнаружили кое-какие улики, но пока не готовы выступить с заявлением».
Утром того понедельника Макферсон держался с репортерами отстраненно и сухо. Похоже, он ощущал собственную важность, как будто его жизнь наполнилась новым смыслом. Расследование отдельно взятого убийства перестало быть заурядным.
Девушка-репортер, желая получить информацию, которую не смогли добыть конкуренты мужского пола, прибегла к типично женской уловке и воскликнула:
– Я была бы не прочь оказаться жертвой, мистер Макферсон, если бы вы вели расследование и копались в моей личной жизни!
