– Держу пари, они уже провели совещание и пришли к выводу, что высококлассное убийство не повредит бизнесу.
– А представьте, какими пикантными секретами они смогут поделиться с перспективными клиентами за обедом! – добавил я.
Марк откровенно злился. Его варварскому сердцу было чуждо почтение перед начальством. Он цеплялся за свои пролетарские предрассудки с тем же упорством, с которым представители так называемого высшего общества цепляются за свои. Искренняя похвала и скорбь, звучавшие в отзывах коллег, понравились ему куда больше, чем дифирамбы характеру и талантам Лоры от ее начальства. Марк считал, что любой, у кого есть мозги, сможет угодить боссу, но вот чтобы добиться любви коллег, девушка на серьезной должности должна обладать подлинными достоинствами.
– Так вы думаете, у Лоры были эти достоинства?
Он притворился глухим. Вглядываясь в его лицо, я не заметил ни тени внутренней борьбы. И только через несколько часов, когда я воспроизвел в памяти наш разговор, мне стало ясно, что Марк создает характер Лоры в соответствии со своими представлениями, как это делает юноша, влюбленный в живую женщину. Стояла глубокая ночь, и мой ум был ясен и проницателен, как всегда в это время, когда я бодр и чувствую себя самым свободным человеком. Несколько лет назад я узнал, что ужасы бессонницы можно преодолеть благодаря быстрой получасовой прогулке, и с тех пор ни разу не позволил усталости, погоде, или дневным неурядицам нарушить этот ночной ритуал. По привычке я выбрал улицу, которая стала для меня особенной после того, как Лора въехала в свою квартиру.
Конечно, я испугался, когда увидел свет в доме покойницы, но уже через секунду сообразил, что это молодой человек, который однажды презрительно отозвался о сверхурочной работе, сейчас предается ей всей душой.
Во вторник смерть Лоры отметили два ритуальных действа. Первое собрало в кабинете коронера маленькую и не слишком сплоченную группу людей, занятых выяснением подробностей последнего дня жизни Лоры. Поскольку тем вечером Лора меня подвела и не пришла на ужин, я тоже удостоился приглашения. Не буду и пытаться пересказывать скучную и весьма затянутую процедуру, которая проводилась с целью доказать то, что и так все уже знали: Лора Хант мертва, причина смерти – погибла от руки неизвестного.
Другим ритуальным действом стала заупокойная служба, которая состоялась во второй половине дня в церкви В. В. Хизерстоуна. Старый Хизерстоун много лет провожал в последний путь звезд кинематографа, окружных политических деятелей и успешных гангстеров и так поднаторел в этом искусстве, что сумел установить видимость порядка среди зевак, которые собрались поглазеть на церемонию и подняли шум у его дверей уже в восемь часов утра.
Марк предложил мне встретиться на балконе, выходящем на церковь.
– Я не посещаю похороны.
– Лора была вашим другом.
– Ей хватило бы такта не заставлять человека выйти из дома в самое неподходящее время и демонстрировать чувства, которые, если честно, слишком интимны, чтобы их выставляли напоказ.
– Но я хотел, чтобы вы помогли мне опознать некоторых людей, чьи имена есть в ее записной книжке.
– Думаете, что убийца придет на похороны?
– Возможно.
– И как же мы его узнаем? Надеетесь, что он упадет в обморок у гроба Лоры?
– Так вы придете?
– Нет, – твердо сказал я и добавил: – Пусть на этот раз вам поможет Шелби.
