– Нормальный у меня дедушка! – не выдержала Аврора. – И вообще все предки нормальные! Еще что-нибудь про мою семью и радио скажешь – прибью!
Нервы-нервы, точно дедушка мобильники собирал.
Но я не стал усугублять. В этот раз.
Я поглядел в потолок, поглядел на высунувшегося из рундука Заскока…
– Давай, что ли, пиратствовать начнем, – предложил я.
Глаз у Авроры блеснул. Видимо, идея эта ей до сих пор нравилась. Надо осторожно проверить, нет ли у нее медальона с Луисидором Альенде? Может, она вовсе не со мной пиратствовать собирается, а с ним? Я тут уже планы в голове обустраиваю, а она ссадит меня на какую-нибудь комету и махнет к своему милому дружку на Бирюзу. Выходит, значит, Луисидор из терм мраморных, а тут Аврора, вся такая огогенная. И говорит – Луисидор, твои глаза оставили в моем сердце след…
Кстати, большая часть из пытавшихся похитить корабль и начать буканерствовать на звездных трассах – девчонки. Девчонки – они ведь впечатлительные, им стеклянный глаз покажешь, а они сразу в дисперсию, трястись начинают, стихи сочинять.
– Ну, давай, что ли, – Аврора равнодушно пожала плечами.
Будто это не она о пиратстве мечтала бессонными ночами, не рисовала в тетрадках Веселого Роджера и красавцев с кривыми саблями, нет, это я ее к этому принудил, а она тут совсем ни при чем, она хотела в кружок фалеристики записаться.
– Не, если ты не хочешь… – начал было я.
– Да ладно, все равно делать нечего. Карантинная Служба нас, наверное, по всем секторам ищет…
– «Черничную Чайку» нельзя найти, – я с удовольствием похлопал по борту корабля. – Игги Джигс установил антисканеры, ищи – хоть заищись. У нас лучший легкий корабль во всем флоте.
– Тебе не кажется это подозрительным? – прищурилась Аврора.
Конечно, мне это казалось подозрительным. Но мне совершенно не хотелось думать об этом сейчас.
– Нет, – сказал я, – подозрительного тут нет и на полногтя. Просто совпадение. И грех им не воспользоваться. Надо что-то делать.
– Ну, придумай чего…
Что она все нукает, тоже мне, конезаводчица.
– Можно… – я оглядел кают-компанию, – можно напасть на Бирюзу. Там воссоздали термы древнеримские, в них разные герои расслабляются. А мы их… Дустом.
Почему-то мне вспомнился этот самый дуст, хотя что это такое и как его применяли, я не знал совершенно. Наверное, генетическая память, слова разные тоже в ней откладываются.
– Мне не нравится, – Аврора надулась. – Это безобразная идея, только такой дурак, как ты, мог это предложить.
– Ну почему же, это оригинально… – попытался возразить я. – Свежо…
– Оригинально?! Свежо?! Нападение на Бирюзу! На ясли…
– Я не предлагал на ясли, – перебил я, – а предлагал на термы. Однако если тебя не устраивают термы, то можно на Курорт Карантинной Службы. Сначала набрать жидкого асфальта или грязи какой. Ила! С каракатицами и медузами! Как тогда, помнишь? А потом все это распылить на бреющем полете над пляжами! Во смеху-то будет!
– Это не пиратство, мон шер, это мелкое хулиганство, – Аврора презрительно скривилась. – Раньше за такое тебя бы высекли…
Палец у нее практически восстановился. Подрос. Она чуть задумалась, а потом закончила:
– На конюшне. Кажется, раньше на конюшнях секли?
– Это кого как, – уклончиво ответил я. – Тебя, разумеется, бы секли на конюшне, а меня…
– А тебя бы в палатах белокаменных!
– Меня бы вообще не секли, я ведь дворянин.
– Кто?
– Дворянин! – с гордостью сказал я. – Мой пра-пра-пра… Короче пра-пра, так вот, он был стремянным у Минина и Пожарского. То есть у одного Пожарского. Я человек благородный…
