В следующий миг ее лицо разочарованно вытянулось.
– Сойдет? – невозмутимо поинтересовался рыжий.
– А… эмм… Да, конечно, – убитым голосом подтвердила студентка. Дэн добросовестно, ничего не сокращая и не пропуская, исписал страницу мелкими печатными буквами, неотличимыми от набранных на клавиатуре и, соответственно, абсолютно непригодными для графологического анализа. – Спасибо.
– Рад был помочь.
Киборг вернулся к работе, как будто сразу выкинув из головы этот незначительный эпизод.
Улыбнулся он, только когда Лика ушла.
* * *
Капитан возвратился на корабль через несколько часов, еще более раздосадованный и озадаченный.
– То же самое, – мрачно объявил он с порога. – Обрадовались нам, угостили, полчаса болтовни ни о чем – и «приходите завтра!».
– Похоже, это и впрямь синоним «идите к черту», – огорченно добавил Вениамин.
– А остальные аммы?
– Как сговорились! «Неподходящий день», и все тут.
– Может, действительно неподходящий? – сочувственно предположила Полина. – А как они это определяют, не спрашивали?
– Спрашивали – только улыбаются и разводят руками. В смысле жабрами хлопают. – Станислав раздраженно нахлобучил фуражку. – Правда, у самого космодрома прицепился какой-то мужик, слезно умолял подвезти его до Максимы, откуда есть прямой рейс до Земли, – мол, там у него жена рожает, надо срочно мчаться держать ее за руку.
– Но Стасику он почему-то не понравился, – укоризненно сказал Вениамин. – Даже за двести сорок три единицы – все, что у него было с учетом вывернутых карманов.
– «Стасик» двух таких рожающих уже как-то подвез. – Станислав с упреком посмотрел на доктора.
Тот виновато кашлянул: дружба дружбой, а субординация субординацией, хотя бы при команде.
– Но это же человек, а не меракиец. – Вениамина мучила совесть, что они отказали бедняге. Мужик действительно казался очень взволнованным, с недельной щетиной и трагически выкаченными глазами. – Мог бы и войти в положение.
– Не мог, – безжалостно отрезал капитан, которому страдания этого типчика показались наигранными, как будто он не к жене рвался, а, наоборот, подальше от нее и алиментов. – Что по прямой, что с пересадками до Земли не меньше недели лететь, за это время родит даже самая терпеливая жена. Так какая ему уже разница?
– Зато мы свои убытки покроем.
– Вот и скажи честно, что тебе не его, а нас жалко.
– Ладно, как знаешь, – смирился доктор, продолжая смотреть на друга с осуждением. – Но он мне свою визитку дал, если передумаем.
– Нет уж, хватит нам и одной внеплановой пассажирки. Кстати, где она?
– В своей каюте, – доложил Дэн. – Уже пятый час за терминалом сидит.
– Что, опять с Тедом поцапалась?
– А чего сразу я? – встопорщился пилот. – Она сама вечно нарывается!
– Не пущу в разведение, – пригрозил Станислав и уже собирался отдать команду о подготовке к взлету, но тут в пультогостиную зашла уткнувшаяся в планшет Лика и торжественно объявила:
– Кажется, я поняла, где вы облажа… – Студентка подняла голову, увидела капитана и быстро поправилась: – Допустили роковую ошибку!
Теодор дернулся было цыкнуть на нахалку, но Станислав предостерегающе вскинул руку: мол, пусть рассказывает, раз уж начала.
– Я тут порылась в своей библиотечке и вот что нашла… – Приободрившаяся девчонка подошла поближе, и команда недоверчиво ее окружила. – «Статус особи в общественной структуре аммов определяют три фактора: количество ювенильных и периодических линек, уровень тригидроальфастерона, а также имущественное…»
