– Смотри! Он моет пол! Правда, моет! Сам! – громким шепотом восхищался Ян, чем вызвал улыбку у сидящего неподалеку преподавателя.
– Курсант Мэй, – прервал он восторги ученика. – У меня создается впечатление, что вы видите робота-уборщика впервые в жизни.
– Нет, что вы, – смутился Ян. – Просто раньше я как-то не обращал на них внимания. Ходят себе, моют…
– Программировать самому оказалось интереснее?
– Конечно!
– Вы молодец, хорошо справились. Но это самое простое задание. Теперь попробуйте составить программу так, чтобы незнакомому человеку осталось лишь включить кнопку и покинуть каюту. А робот сам все уберет, помоет, вытрет и отключится после выполнения задачи. А остальным советую поторопиться, учебное время не резиновое.
Скоро начали действовать роботы Рэма и других студентов. Это оказалось интересным занятием – давать подопытным разные задания. Как-то Рэм не удержался и приписал роботу танцевальную программу по окончании основного задания. Чем изрядно повеселил однокурсников. Учитель, хоть и хмурился немного, когда манипуляторы робота исполнили замысловатый танец в конце урока, тоже не смог скрыть улыбку.
– Студент Миронов, ваш творческий подход к обучению похвален. Но не забывайте, для чего предназначены эти приборы. И не пытайтесь их испортить своими гениальными задумками.
– Я понял, простите, – ни капли не раскаиваясь, произнес Рэм.
В целом на факультете учиться было интересно. Но Рэм ни на минуту не забывал, что он тут временно. Это тяготило его. После уроков он ехал на гиромобиле несколько километров до тренировочного летного поля и часами смотрел на занятия пилотов, стараясь остаться незамеченным. Он видел и понимал, какие задания выдаются студентам, смотрел на их ошибки, предполагал, как бы он поступил в том или ином случае. Уезжал за пять минут до окончания уроков.
На его факультете тоже проводились занятия по летному мастерству. Но эти несчастные несколько часов в месяц не давали ему насладиться полетом. Тем более, что даже эти занятия были в основном теоретическими: стюардов учили, как программировать спасательные капсулы в случае аварии звездолета. Дальше электроника должна была все сделать сама. На робкий вопрос Рэма – а вдруг метеориты? – преподаватель ответил, что в этом случае лучше молиться, закрыв глаза. Ибо капсулы не рассчитаны на быструю скорость, маневренность и тем более, не обладают возможностями устранять угрозы такого уровня.
За пульт управления малого транспортного челнока их посадили всего пару раз в начале семестра. И пока студенты учились медленно взлетать, а потом сразу же садиться, Рэм умудрился стартовать резко вверх и попытался сделать несколько фигур пилотажа под грозный рев тренера. Когда Рэм вернулся, багровый от ярости учитель наорал на него, не пытаясь сдержать эмоции.
– Ты что о себе возомнил? Ты понимаешь, что мог погибнуть? Эти челноки – всего лишь тренажеры, специально для нашего курса, они не оснащены даже катапультами! Ты совсем идиот?
– Простите, – попробовал вставить хоть слово Рэм.
– Что? Да я сделаю все возможное, чтобы тебя исключили из Академии немедленно!
– Простите его! – выступил из-за спины Рэма Ян. – Он просто грезит летным пультом, а его на летный факультет не взяли…
– Правильно сделали! Правильно! Для пилота главное – дисциплина! А где она у тебя? В каком месте? – тренер швырнул учебный пульт наземь и быстро пошел прочь с полигона.
