Тот пожал плечами.
– Ну, короче, Гриша въехал,– продолжил Абрек.– Въехал и проникся. Решил: с тобой лучше вась-вась. А мозга у него как работает? Однозначно. Или мочить, или купить. Заправил тебе бабки и, как я понимаю, озадачил Короеда, чтобы тот вроде как по пьяни брательника моего просветил. А брательник – меня. А я – тебя. Вот уж кто хитрожопый, так это Гриша! Зелень ты взял, значит, без обид. Тем более не до тебя сейчас Грише. Кто-то бычков его мочканул. В кабаке. Да так аккуратненько, что концов не осталось. Не слыхал?
– Не я,– ухмыльнулся Андрей.
– Ясное дело. Ты ж все больше ручками шалишь, а там – маслинки.
Неподалеку от угла Клинского и Серпуховской остановились две автомашины: неуклюжая краснозадая «вольва» и гладкий, облизанный, словно тюлень, «форд». Из «форда» вышли двое крепких ребят и без суеты уселись на заднее сидение «вольвы». Обменялись настороженными приветствиями. Затем от пассажиров «форда» к пассажирам «вольвы» перекочевал коричневый кейс объемом примерно на пять бутылок водки.
Сидевший рядом с водителем открыл кейс, заглянул… и прикрыл его, удовлетворенный.
– Комплект,– сообщил он водителю.
В это время некто поскребся в правую переднюю дверь. Державший кейс поднял голову и обнаружил заглядывающего в окошко грязного мужика в оранжевой безрукавке дорожного рабочего.
– Здоров,– сказал мужик и открыл дверцу.
От такой наглости опешили все четверо. Первым опомнился тот, кто держал кейс.
– Офуел? – поинтересовался он.– Куда прешь?
И примерился дать борзоте по чавке… Но передумал. Потому что увидел в руках мужика два очень весомых аргумента.
– Ну, козлы… – злобно сказал парень с кейсом.
– Это не мы,– возразил один из пассажиров «форда» напряженным голосом.– Ты, кореш, с гранатой-то поосторожнее. Обращаться умеешь?
– Обучен! – отрезал «кореш».– Портфельчик открой.
– Ты, земляк, понимаешь, что делаешь? – поинтересовался сидевший справа от водителя.– Ты врубаешься, что с тобой будет?
Вместо ответа обладатель оранжевой безрукавки нажал на спуск пистолета. Громкий хлопок, удар пули – и в кейсе образовалось аккуратное отверстие.
Державший чемоданчик стал бледен, как алебастр. Очень осторожно он сдвинул кейс и обнаружил, что пуля вошла в сидение, чуть-чуть не задев его мужских достоинств. Но была очень близка к тому, чтобы задеть.
Сразу став покладистым, парень открыл кейс.
Внутри лежали банковские упаковки стодолларовых купюр. Больше ничего.
– Стволы сюда,– распорядился экспроприатор.
С завидной быстротой два пистолета и один револьвер переместились из кобур хозяев в простреленный кейс.
– Ты? – зрачок пистолета глянул на водителя.
– У меня нет,– ответил тот.– Можешь обыскать.
– Ключи от машины,– потребовал экспроприатор.
Затем сунул пистолет за пояс, схватил соседа водилы за руку и шлепнул ему в ладонь гранату.
– Держи крепче,– посоветовал обладатель оранжевой безрукавки.
Подхватил кейс и побежал по Клинскому.
Ограбленным потребовалось секунд двадцать, чтобы разобраться с гранатой и пуститься в погоню. Но единственной их добычей оказались три бабы и один мужик в аналогичных оранжевых безрукавках, рывшие канаву поперек Бронницкой. Мужику сгоряча дали в рыло, но ни ему, ни опростоволосившимся «бойцам» от этого легче не стало.
