Костёр души - страница 3



Сын

– Ты что, красивая была?

Мать

– Не знаю. Бог ведь не обидел,

Коль Катьку рыжую оставил он.


Слышится голос ведьмы:


– Не гни старуха нос, ты устарела.

Кто на тебя теперь глядит?

Я вас к концу вела и вот итог.

В вине вы захлебнулись, жизни нету.

И злобой дышит всё вокруг.

Смотри соперница моя.

Как я любить сыночка буду.

Ведь он кровиночка твоя.


Она раздевается у всех на глазах, сверкнуло молодое, холёное тело, топнула красивой точёной ножкой и взвизгнула:


– Ну что стоишь, Серёжа мой?

Иди скорей ко мне в объятия.

Да скинь с себя ты балахон,

Не нужен он, пусть видят все.

Как хорошо нам, столько страсти.


Сергей бросился в объятия ведьмы, и они покатились по полу квартиры. Мать и жена слышали стоны и всхлипы, и зелёное свечение доходило и до них. У матери остановилось сердце, и она упала рядом. Жена истерически забилась и потеряла рассудок. Ведьма очнулась первая и сказала:


– Ну вот и всё, мой дорогой Серёжа.

Моя соперница мертва.

Жена твоя рассудок потеряла.

Всё, всё, как я задумала, свершилось.

О, как я рада! Каков конец, Василий.

Меня ты бросил, я так страдала,

Что душу продала нечистой силе.

И я не каюсь – ведьма я.


Серёжа, медленно приходя в себя, воскликнул:


– Да ты старуха, Катька!

Зачем же взбаламутила меня?

Ведь я люблю тебя со всею страстью.


Ведьма, не скрывая своего счастья, воспалила тирадой:


– В тебе я видела отца, Серёжа,

Который душу отнял у меня.

Василий, он единственный мужчина,

Он до сих пор во мне и днём и ночью.

Что делать мне, его уж нет.

Зачем мне красота, ведь я старуха.

Я красоту растратила на месть.

Но дело сделано, я ухожу со сцены.

Сергей, прощай – твой жизни миг

Не долог, скоро оборвётся.

Коль дело заимел со мной.

Там на болоте встретимся все вместе.

Отец твой, я ты, мы прокляты людьми и Богом.


КОНЕЦ

.

Стихи

На жертвенном огне (Пародия).
Любовь моя – одна обуза,
И жжёт меня и жалит и гудит,
Неужто в этом моя муза,
Скажите, мне не повредит?
Она лукава и коварна,
Я к ней спешу и день и ночь.
Хочу словить я где-то парня.
А он кричит: пошла ты прочь.
Эх, боль моя – любовь могучая,
Я вся горю в её огне,
Она такая – дрянь едучая,
Кипит и жалится во мне.
Шумит холодная река,
На постаменте монолитном,
Из бронзы вылит на века,
Стоит Пётр с родиною слитно.
Корнями в землю эту врос,
Над ним года уже не властны.
Всё тот же на лице вопрос,
Всё тот же взгляд самодержавный.
А годы, как их удержать?
Так и застыл на всём галопе,
Чтобы поднять из тьмы холопов
Для нас поймите ж – головная боль.
Сейчас мы все находимся в полёте,

Признание в любви

О сколько лжи летит с телеэкрана!
О, Боже, как искусственны вожди.
И льют елей из грязного стакана.
Кричат народу: милый, подожди.
Ещё мы не привыкли к этой пытке,
Ещё силён в сердцах у нас порыв,
Мы не хотим уже терпеть убытки.
Ведь это ж, братцы, в никуда обрыв.
Ну, что вам, старцы, дали эти льготы?
Для нас же это головная боль.
Мы все сейчас находимся в полёте,
А вы нам сыплите на рану соль.
Везде и всюду мы за вас в ответе,
Рвём сердце лихо, не щадя себя.
Поймите вы – на белом свете,
Жить можно только вас любя.
И дума думает о вас
Ну, горячо, ну про запас,
Её молитвы и успехи,
Закроют общие прорехи,
И будет радостный анфас.

Тихим омутом век куражится,

Серебрится тяжёлый след,
И душа моя в вихре плавится,
От российских коварных бед.
Кто сильней и наглей, тот славится,
Грудь вперёд, наизнанку кулак,
Он идёт по земле и хвалится,
Что он свой и совсем не дурак.
А за ним вереница несчастий,
Плач детей, скрип зубов стариков.