Женя смутилась ещё больше, но выдавила робкое:
– Здравствуйте.
– Это Эжени, – представила её Моник. – Твоя новая подопечная.
– Моя? – мужчина удивлённо посмотрел на француженку.
– Твоя, твоя. Ты же искал архивариуса. «Ру дю дэстен» прислали её.
– Вот как.
Он отодвинул для Жени стул, приглашая вновь присесть к столу. Сам устроился рядом. Расторопная официантка подала ему кофе. Маленькая фарфоровая чашка тут же утонула в его здоровенной ладони. А Женя ощутила себя ёжиком в тумане, что сидел рядом с огромным медведем. И туман в данном случае был не просто фигурой речи – в воздухе и правда повисла какая-то напряжённая неопределенность.
– Фабрис, в чём дело? – полюбопытствовала Моник. – Что случилось?
– Я звонил в агентство в среду, кандидатов на эту должность не было.
– Ну а теперь появились. «Ру дю дэстэн» обязательства выполнили. Я с утра отправила им подтверждение.
– Моник, рыбка моя, ты и без того слишком много работаешь. Оставь дела музея мне.
Француженка чуть нахмурилась.
– Ты не появлялся несколько дней.
– Открытие галереи в Марселе немного затянулось, – произнёс он, отпивая кофе.
– У тебя всегда так. Впрочем, это не важно. Но я не понимаю, в чём проблема? Эжени специально прилетела из России.
Женя удостоилась внимательного взгляда и множества вопросов про Самару, Эрмитаж, медведей и балалайки. Но вот чего за столом не обсуждали, так это новые обязанности Жени. А сама она спросить об этом так и не осмелилась.
Завтрак закончился радушным предложением полюбоваться прекрасным парком, что располагался с восточной стороны замка. А по дороге из «цветочной» гостиной управляющие дали ей подробные указания, как пройти к нужному выходу, а сами скрылись за дверью одного из кабинетов. Женя растерянно смотрела им вслед. Не таким она себе представляла знакомство с новым начальством.
Помявшись и теребя пуговицу на блузке, она всё же решилась на отвратительный поступок.
«Парк никуда не денется. Моя судьба мне важнее…»
Она осмотрелась по сторонам, сняла босоножки и босиком подкралась к двери. Можно было даже не прикладывать ухо, голоса и так были отчётливо слышны.
– Какой смысл брать Элен на лето, – возмущалась Моник. – Вот же квалифицированный сотрудник, подобранный профессиональным бюро. Зачем тащить сюда посторонних девиц?
– Элен – внучка мадам Бовье. Я пообещал старушке…
«Что обещал? Что за Элен?»
– Пора запретить тебе ходить на эти ваши культурные тусовки для бомонда. После них тебя постоянно посещают «гениальные» идеи. Фабрис, лето пройдет, Элен вернётся к учёбе, а мы снова будем растрачивать бюджет на кадровые агентства и поиск архивариуса. К чему лишние хлопоты?
– Мсье Роше может себе это позволить.
– И кстати о нём. Если Элен из университета Экс-ан-Прованса, то понятно, ради чего это всё затеяно. Эти студентки гроздями вешаются на Эду. А я такого в своём отеле не потерплю.
– Мышка моя, отель вовсе не твой. И работать Элен будет у меня в музее.
– А как быть с Эжени?
– Пусть возвращается к нам в сентябре.
«Что?!»
– Как у тебя всё просто. Ты её видел вообще? Она, похоже, последние евро потратила на дорогу. Вещи простые, макияжа нет. Даже чемодана нет…
Дальше по коридору что-то зашумело, заставив Женю вздрогнуть и отпрянуть от двери. Вовремя. Из-за поворота вышел Люк с большой коробкой в руках. Он оглядел Женю сверху до низу, задержавшись взглядом на босых ступнях. Она не придумала ничего лучше, как повернуться и позорно сбежать, в последний момент вспомнив прихватить босоножки.
