– Даже не вздумай! – предупредила Морена, но Лада лишь хмыкнула: пришло ее время принимать решение.
Морена швырнула змею, точно копье, и та вцепилась в лицо ближайшей лихоманки. Лада пустила одну стрелу за другой, чтобы духи не приближались, но это не помогло. Лихоманки расступились, освобождая проход двоим, которые тащили огромную сеть.
Лада поняла: терять нечего. Или она попробует воззвать к силе, или их с Мореной обездвижат, а после раскромсают серпами. Она мысленно потянулась вниз, представляя, что ее и землю связывают невидимые нити. Под поверхностью нити расползаются подобно корням: часть уходит в глубину, часть образует подобие сети. Вскоре Лада оказалась заключена в коконе, точно куколка. Ее охватило золотое сияние, она почувствовала несокрушимую мощь, и время замерло, не успевая за ней.
Раз – и земля встает дыбом, как огромная волна. Два – накрывает собой лихоманок, давя их кости в муку. Тела выгибаются под неестественным углом, будто гуттаперчевые. Лица духов стареют: покрываются темными пятнами и морщинами. Седые волосы клочьями летят с головы, обнажая макушки. Вслед за лихоманками земляной вал сносит серебристые ели, образуя из них свалку, как после прошедшей рождественской ярмарки. И все это перекрывает отчаянный крик Морены:
– Нет!
И слышен звон. Сперва такой тонкий, как от чешского стекла, когда потрешь его. Затем звон нарастает, становится беспокойным, точно набат. А в конце он настолько невыносим, что лопаются барабанные перепонки. И вот тут-то все стихает. Но почему-то тишина напоминает о затишье перед бурей, и от этого холодеет между лопатками.
Вздыбливается новая волна, состоящая из дерна, хвои, мха. Она наваливается на Ладу и Морену и утаскивает за собой. Девушек тащит по земле, песок набивается в глаза, нос и уши, лезет в рот. Лада пытается закричать, но не может – ее парализовало. Кажется, сам мир решил избавиться от нее и стереть даже воспоминания. А потом наступает черное нечто.
Лада открыла глаза: вокруг разлился туман. Сквозь него виднелось небо, похожее на серый войлок, и смутные силуэты деревьев. Лада повернула голову: рядом лежала Морена. Ее глаза были закрыты, грудь поднималась и опускалась со свистом – жива. Лада с трудом села, на что голова тотчас же отозвалась болью, перед глазами поплыло. Лада оперлась на руки, чтобы не завалиться. Перед глазами туман, никак не сосредоточиться… Лада никак не могла понять: где они находятся с Мореной? И где все остальные? Воспоминания ускользали, точно песок между пальцев.
Морена что-то хрипло пробормотала. Лада встала на четвереньки и склонилась над ней. Под глазами богини залегли тени, нос обострился, лоб покрылся испариной – Морена больше походила на призрак, чем на живого человека. Лада слегка потрясла ее, темная богиня никак не отреагировала. Лада отняла руку и уставилась на пальцы: они были в чем-то красном. Лада непонимающе посмотрела на Морену: так и есть, на плече той темнело пятно – кровь. Видимо, темная богиня получила ранение. Но где и когда? Если бы вспомнить…
Лада принялась массировать виски, боль немного отступила. В это время Морена зашевелилась и прошептала: «Пить». Лада потянулась к рюкзаку: где-то валялась фляжка. Она открутила крышку и осторожно приподняла голову Морены, та сделала два глотка.
– Ты меня слышишь? – спросила Лада.
Темная богиня моргнула.
