Начало каждого матча должны предварять клубные песни. Мы их, конечно, не сочинили. Но когда мы построились в центре площадки, русские завели в шлемы какую-то бодрую мелодию, пояснив, что это древний хоккейный гимн, под который бились их предки. В ней были слова о суровых боях, которые ведет ледовая дружина, о мужестве отчаянных парней, о великолепной пятерке и вратаре.
Как точно эти слова отражали составы команд, где было как раз по одной пятерке и вратарю, но вот в нашей-то команде половина была не отчаянных парней, а отчаянных девчонок. Автор как-то не подумал, что в хоккей будут играть и девушки, да еще на Марсе, а ведь могла такая мысль его посетить – русские к моменту написания этой песни первую женщину в космос уже запустили. Песня действительно заставляла кровь в жилах бежать быстрее и отчего-то ассоциировалась у меня с викингами, которые, наевшись мухоморов, готовились к битве.
Русские налепили скотчем номера на свои скафандры. Мы передали Наоми составы команд. Сергей, Кирилл, Катя, Ольга, Лена. Запомнить бы имена своих одноклубников. Я думал, что на ворота мы поставим кого-то из девушек и сильно удивился, когда место там занял Кирилл. Ему выдали соответствующую экипировку, хранившуюся в вездеходе.
Наконец все распределились по площадке. Мы не сказали русским, что Снупи на самом деле собака. Это вызвало бы ненужные вопросы. Робот, насколько сумел, выдвинул один из своих манипуляторов, в котором держал шайбу, потом выпустил ее, и игра на «Кубок Марса» началась. Снупи испуганно бросился к краю площадки, но после первого же удара шайба угодила точно ему в колеса, завертев волчком, после чего робот ездил исключительно вдоль бортиков.
Наша тройка девушек сразу же бросилась в атаку. Каждый удар они сопровождали криками, привычными для зрителей теннисных турниров. Я за ними не поспевал, а когда ко мне случайно попала шайба, слишком долго размышлял над тем, что в воротах стоит Лайла и ударить по ним со всей дури у меня не поднимается рука.
Кто-то из русских, игравших за «Ураганов», разрешил все мои сомнения, отобрав шайбу. Как бы одноклубники не подумали, что я нарочно внедрен в их команду, чтобы разрушать изнутри все их задумки.
В дальнейшем я из кожи вон лез, чтобы реабилитироваться, признаться, не сильно в этом преуспев. Но «Марсианские медведи» все равно открыли счет. Этому предшествовала многоходовая комбинация с виражами за воротами, ложными замахами на пятачке и множеством пасов.
– Олька, ты – молоток! – поздравляли девушку, забросившую первую шайбу в кубке Марса. Ее обнимали и целовали, я сделал тоже самое, но из-за гермошлема не мог по-настоящему ощутить ее губы на своих щеках. У русских интересный сленг. Узнать бы, почему Ольга – молоток?
Дальше инициативой завладели «Ураганы Марса», среди которых выделялся Ральф. Хоккей у канадцев в крови, к тому же Ральф выступал за университетскую команду, и ему прочили даже какое-то будущее в заштатных клубах НХЛ, но он предпочел спортивной карьере скромную судьбу покорителя Марса. Он тараном шел на наши позиции, а Снупи позволял ему вытворять на площадке все, что угодно.
В одну из первых таких атак я встал у Ральфа на пути. Это привело лишь к тому, что я оказался лежащим на льду. Снупи посчитал, что правила не нарушены. Я потихоньку приходил в себя, рассматривая марсианские небеса. Ральф тем временем сравнял счет. Поднимаясь, я и не понял поначалу отчего все члены «Ураганов Марса» жмут ему руку и обо всем догадался, лишь увидев, как Кирилл вытаскивает из ворот колесо от передвижных шкафов.
