Кот Вильгельм, пес Фунтик и их личный Рокер. Хроники животных страстей. Книга первая - страница 7

Потом мы потащились на собачью площадку. Вернее, потащился пес. На поводке за мной. На спине. Когда устал упираться всеми четырьмя лапами.

При этом он истерически вопил, что никуда не пойдет – ему и тут хорошо. Что все козлы. Что ему никто не нужен. И вообще, ему КОТ НРАВИТСЯ…

Кот вздрогнул и отмахнулся лапой: «Чур не я… Чуррр…»

Затем всю дорогу мы пререкались, кто кого ведет на поводке… И какое это явное нарушение всех собачьих прав и свобод. Обещал жаловаться в ООН и в Защиту прав потребителей. Помирились на том, что на поводке иду я.

Дело пошло быстрее. Добрались до места первого бала. Увы, гости уже разъехались. Я с сожалением посмотрел вслед одной миниатюрной колли. Хороша… Вишневая косуха, стройные ножки в сапожках… Ручка с сигаретой на отлете… Очень хороша… В смысле сукина мать… Или сукина сестра…

Пытался задорно и призывно повилять хвостом – не заметили. Ушли…

Пришлось гулять с кривоногой старой таксой. Двумя. Причем хозяйка была намного общительнее своей суки. Она мне поведала всю жизнь с рождения. Все тяготы и каверзы. Пока первая сука игнорировала моего пса.

Потом такса младшая некорректно щелкнула пастью перед носом дебютанта. Который играючи пытался ее укусить за хвост. Всего-навсего. Даже кот на это уже не обращает внимания. А эта… фря… какая-то…

Мы обиделись и гордо удалились.

В общем, как-то не особо удался первый выход в свет.

Кот тоже расстроился…

Во-первых, березовый сок. Все утро мы с псом бегали около березы. Это дело серьезное. Творческое. С консультантом Фунтиком – вообще архисложное. У нас с ним разные взгляды на творческий процесс.

Он считает, что коктейльные трубочки – лишнее. Поэтому зарыл их в листву. И охранял. Потом облаивал дрель. Потом припрятал веревку.

В это время кот привел даму. Кошачью. В дом. Ничего такая, аккуратненькая. Лежит на диване – привыкает. Я понял, что у кота серьезные намерения.

Он ей уже объяснил, где спит он и где буду спать я. После заселения с котятами. Я не против личной жизни кота. Я понимаю.

Но пес против. Он подкрался незаметной черной тучкой и укусил кошку за заднюю лапу. Она опрометью вылетела с веранды с воплем: «И здесь… и опять непонимание… травля любви… не надо верить сладким словам…»

Кот во избежание хлесткой пощечины остался с нами. А может, даже обрадовался… во всяком случае, гнусное настроение его не посетило. Посетило ехидное.

Он стал рассматривать пса после стрижки. Как будто впервые.

С ремарками: «Люди добрые, вы только посмотрите… на что деньги трачены! У него же зад белый… а продавали-то как угольно-черного… А подштанники… подштанники-то – рыжие, – заливался хохотом кот. – А кто-то ему усиленное питание… Как породистому…»

Конец ознакомительного фрагмента.