Котомемуары Ага-Хана Мюнцеля - страница 7

Вдоволь насмеявшись над злоключениями незадачливого Ганса, друзья, быстро мелькая пушистыми лапками, спрятали Фрица в груде рождественских кексов. Фриц забился на самое дно телеги, где предусмотрительно Йозеф Полхвоста просверлил несколько дырок для воздуха. Уютно устроившись, Фриц, потрясённый событиями прошедшего дня, крепко уснул. И снилось ему, как плывёт он в лодке по огромному и бурному шоколадному морю, и дождь из золотых монет проходит стороной, а буря становится всё яростней и яростней, а шоколадное море бурливее и стремительнее, и вот уже забили барабаны и заиграли военные марши. К чему бы это, подумал во сне Фриц. Внезапно телегу тряхнуло, и он проснулся. Сон прошёл, а барабаны и военные марши продолжали звучать. И какие же знакомые звуки Preussens Gloria, а вот и Hohenfriedberger, ого, да это же прусские марши! Ура, я в Пруссии, я свободен, свободен! Однако как же хочется есть! Селёдочные головы Фриц решил не трогать, а преподнести их вместе с копчёной рыбой дядюшке Ойгену Могучая Лапа, чтобы снискать его расположение и заслужить доверие. Да и глупо было бы, прячась в телеге со знаменитыми дрезденскими рождественскими кексами, не съесть кусочек. Маленьким коготком так удобно выковыривать вкусный изюм, а шершавым язычком слизывать сахарную пудру. Так сытно и прошло путешествие нашего дружка. Но вот телега загрохотала по булыжной мостовой и, пару раз подпрыгнув, остановилась.

– Ага, приехали! – подумал Фриц, и стал осторожно выбираться наружу. Спрыгнув с телеги на булыжную мостовую и справившись у первого встреченного кота о казармах гусарского полка, с замиранием сердца отправился он навстречу судьбе.

Позволим себе небольшое отступление, дабы рассказать нашим читателям об Ойгене Могучая Лапа. Был он старый служака и всю свою жизнь служил в гусарском полку фон Зейдлица. Молодым котом ловил мышей на кухне, в сражениях служил при артиллерии, поднося пороховые заряды, отличился в битвах с французами и австрийцами, мужеством заслужил славу, получил чин унтер-офицера и был оставлен в полку на довольствии. Жил в маленькой казённой квартирке и ничего так не любил, как селёдочные головы, копчёную рыбку и славное пиво, а вечерами, попыхивая маленькой фарфоровой трубочкой, сидя в кресле-качалке, вести долгие и глубокомысленные разговоры о военной стратегии, истории и политике да о славе Пруссии и её короля. Одним словом – пруссак. Причудливы узоры судьбы: ведь это его праправнук от милой силезской кошечки был любимым котом самого Клаузевица, и уж не он ли намурчал ему основы военной стратегии?

Принял он Фрица как старого друга, уж не знаю, что тому послужило – копчёная ли рыба, селёдочные головы ли, а быть может то, что оба они были старые гусары.

– Похлопочу, похлопочу, – сказал Ойген и отправился к полковнику. Долго толковали они о Фрице, и было решено оставить его в полку.

– Служить будешь при артиллерии! – распорядился фон Зейдлиц.

Так наш Фриц опять поступил на военную службу. Ну и франтом же он стал. Маленький меховой кольбак, расшитый золотом белый доломанчик, украшенный серебряными шнурами красный ментик, чудные синие чакчиры, сабелька, гусарские сапожки с золотыми кисточками. Красавец, дуэлянт и первый гуляка в полку. Служил он, однако, ревностно и товарищами уважался.

В это время как раз началась большая война. Пруссия, Британия, Португалия воевали с Австрией, Францией, Россией, Швецией. Ну, и пришлось нам забыть спокойную жизнь и отправиться в поход. Фриц служил доблестно, в битвах был храбр и спокоен. В сражении при Лейтене проявил чудеса храбрости в защите артиллерийских позиций и кошачей ловкости, вырывая горящие фитили вражеских зажигательных бомб. Был пожалован унтер-офицерским чином. В сражении у Миндена именно наш храбрый герой отбивал барабанный бой, дав сигнал нашим славным английским союзникам в их атаке на французкую кавалерию. Был замечен королём и пожалован первым офицерским чином.