***
Решение выдать Веру замуж пришло Ивану в голову неожиданно. Это показалось ему самым простым решением всех проблем. Он уже давно тяготился её присутствием, только вида не подавал. Всё-таки отец. К тому же, ему казалось, что все её странности, её непонятные рассуждения – это всё из-за её болезни. Вот выйдет она замуж, родит ребенка и выздоровеет. Будет крепко спать, поправится, порозовеет – и из неё уйдет эта странная способность к пророчествам и прочим непонятным вещам, которым трудно найти объяснение.
И подходящий кандидат в женихи нашелся довольно скоро. Им оказался Павел Егорович Большетрубный – местный участковый милиционер. Ему сам Бог велел быть Веркиным мужем, потому что вместе они в сыскном деле горы могли бы свернуть. Ведь у Верки верный нюх на жуликов и грабителей, она с её тайными способностями может практически всё. Только бы Павел не озадачился её душевным состоянием, а так Верка – женщина хоть куда – вся в мать Евгению Семеновну. Грудь у неё высокая, бедра широкие, глаза озорные…
Павла Большетрубного Иван нашел в сельповской котельной. Тот был уже довольно пьян, вертел в худой руке деревянный подрозетник и пытался откусить от него небольшой кусок, видимо спутав его с пересохшим советским пряником. Сидящий рядом кочегар, посмотрел на участкового недоуменно и спросил:
– Опять вчера накушался, Павел Егорович?
– Не твое дело, – ответил Павел и многозначительно посмотрел на Ивана.
Кочегар понял его взгляд по-своему и поспешил налить Ивану сто граммов в мутный от заварки стакан.
– За встречу, Филиппович. Пей, не стесняйся, Здесь все свои.
– Да я не болею, – стал оправдываться Иван, – я по делу зашел с Павлом Егоровичем посоветоваться.
– Не сегодня, – тупо отрезал тот и замотал сонной головой, – Не сегодня, Иван Филиппович. Ты, конечно, извини, но сейчас я о деле говорить не могу. Горе у меня.
– Горе у него, – поддержал участкового кочегар.
– А что произошло? – участливо спросил Иван.
– Личное оружие потерял вчера при загадочных обстоятельствах.
– По пьянке, – уточнил кочегар.
– Не по пьянке, а по недоразумению.
– Потеряешь тут, если спать будешь неизвестно где, – снова добавил кочегар.
– Надоел, – отмахнулся от него участковый и состроил страшную физиономию, выражающую, должно быть, крайнюю степень раздражения, а на самом деле – просто смешную. – Я вчера у Машки Малининой ночевал.
– А проснулся где?
– На колхозной конюшне.
– Вот! В этом всё дело! Скажи ты ему, Иван, в этом всё дело! Как он в колхозной конюшне оказался, если у Машки заночевал. А?
– Не знаю, – ответил милиционер.
– А я знаю. У неё же до Пашки чечен был – Амангельды, который водкой торговал самопальной. Помнишь? Вчера вечером его машину у магазина видели. Вот… Скажи спасибо, что он тебе башку не оторвал, только оружие забрал.
– Да ну тебя! – отмахнулся Павел
– С кавказцами шутки плохи.
– Шагай. Шагай, давай лучше, – сказал кому-то Павел.
– А как насчет разговора? – снова спросил Иван.
– Да какой с ним сегодня разговор, – ответил за участкового кочегар.
– Оклемаюсь – зайду, – пообещал Павел. Иван Филиппович посмотрел на него озадаченно и направился к выходу.
***
Придя домой, Иван первым делом наказал жене, чтобы к вечеру непременно приготовила что-нибудь вкусненькое.
– Павел Егорович в гости придут, – пояснил он. – Побеседуем… Так-то он человек неплохой и родители у него были люди приличные, работящие. Только выпивает он лишнего.
