– Поэтому не хочу о ваших умных и проницательных глазах выглядеть таким же крохобором, – твердо заявил стоматолог, как умелый актер, изобразив не подвижном лице разочарование. – Не обижайте меня своей настойчивостью. Он мягко отвел в сторону ее дрожащую руку, с вросшим в сухую кожу, обручальным кольцом с огненно-алым рубином. Других золотых колец и перстней с самоцветами и серебряного гребня с оранжевым топазом, серег в мочках ушей не было. Значит, она последовала его совету и спрятала дома, чтобы не соблазнять грабителей.
– От всего сердца, – упрямо повторяя, настояла она.– Я не самая бедная, а вам за труд полагается…
– Нет, – проявил Дубняк непреклонность.– У меня такой принцип, пока работа не доведена до конца, денег с пациента не брать! Никаких авансов. А то, что вы сняли с себя часть украшений, даже очень одобряю. Теперь вы для грабителей, той же амнистированных голодных и дерзких зеков, не представляете большого интереса. Вот только обручальное кольцо может спровоцировать?
– Я дала Филиппу Савельевичу клятву, что после его кончины ни за кого замуж не выйду, – с гордостью заявила женщина. – Много было предложений от очень солидных и интересных вдовцов, но я остаюсь верной своей первой любви. Кольцо это первый и самый дорогой подарок от мужа. С ним и уйду на тот свет к своему супругу.
– Преклоняюсь перед вами! – с пафосом произнес Семен Романович.– Но любви все возрасты покорны. Пока человек жив, у него остается потребность в любви и нежности. Я прошу, умоляю вас, не думайте о печальном. Никому не дано знать свой смертный час, иначе жизнь была бы неинтересной, запрограммированной, утратила бы свое естество и таинственность. Надо радоваться каждому мгновению жизни, пребыванию на этой земле, солнцу, цветам и птицам, их райскому пению… Ведь время и события, лучшие годы жизни необратимы, ничто и никогда не повториться.
– Вы размышляете, словно поэт или философ, – похвалила она. – Наверное, стихи сочиняете?
– Был такой грех на заре туманной юности, а сейчас нет времени на эти глупости и без меня рифмоплетов, хоть пруд пруди. Поэзия – для наивных романтиков, она неспособна человека прокормить. Я – прагматик, трезво смотрю на вещи, умею оценить материальные и духовные ценности.
– Семен Романович, а почему вы так печетесь о моей безопасности? – неожиданно спросила она, пристально взглянув на него некогда синими, а ныне поблекшими глазами. Стоматолог несколько стушевался, но быстро собрался с мыслями.
– Не только о вас, Элеонора Борисовна. Я всех своих пациенток и пациентов, независимо от возраста, но неравнодушных к драгоценностям и роскоши, шубам, мехам, кожаным изделиям, предупреждаю о том, что они рискуют стать объектами для нападения. Могут стать легкой добычей для грабителей, разбойников, ловких мошенников, устраивающих разные сомнительные лотереи, а точнее, наперстки и лохотроны.
Они паразитируют на азарте и жадности слишком наивных и доверчивых граждан. Это те же наперсточники, рэкетиры и прочие «народные умельцы», а также коммерческие банки и страховые агентства, обещающие большие проценты за вклады на депозитах, – ответил он, сохраняя спокойствие.
– Вы ведь читаете газеты, смотрите телепередачи, особенно выпуски «С места происшествия» на канале популярной телекомпании «Черноморская» и, наверняка, знаете, что участились случаи квартирных краж и грабежей, вымогательств и убийств на почве корысти, наживы любой ценой.
