Когда праздная жизнь без цели начала выливаться в конфликты, истерики и пару раз чуть не довела до драки, капитан лично решил разобраться со свободным временем тех, кто успел статью часть его команды, а значит, и новой семьей. Помимо обязательного дежурства на кухне, он заставил людей задуматься и о физической форме, стремительно ухудшавшейся от безделья. Каждое утро вся команда, кроме дежурного по кухне, выстраивалась на морозном воздухе и делала зарядку. Сначала нововведение вызвало бурный негатив: «Мы не в детском саду и не в пионерлагере!» – слышалось со всех сторон. Но уже через месяц люди, даже не задумываясь, выходить подышать и размять затекшее тело. Со временем к зарядке прибавились и пробежки по нижней палубе, но уже по желанию, а потом и полноценные интенсивные тренировки, которые, впрочем, оказались не слишком популярны.
Зато корабельному делу местное население обучалось с удовольствием – особенно дети; они изучали карты, маршруты, устройство ледокола, посещали ходовую рубку и центральный пост, учились вязать узлы и укладывать канаты. Почти все занятия вел лично капитан, словно стараясь забить свое время под завязку, иногда все же делегируя лекции и уроки другим членам команды, когда-то служившим с ним на другом ледоколе. Давно, в прошлой жизни. Особенно радовались люди, когда задачи капитана брал на себя его заместитель, всегда улыбчивый и чрезмерно радушный Александр, ставший всеобщим любимчиком.
Ева потянулась всем телом и открыла глаза, сначала не понимая, где находится. Взгляд ее упал на мирно сопящего рядом капитана, раскинувшего руки в разные стороны, и события прошлой ночи собрались в ее голове воедино, хотя осознание все еще не приходило. Странно, никогда прежде она не видела его в такой уязвимой позе – всегда собранный, сдержанный и закрытый; она была уверена, что и спит он так же. Неужели – доверился?
На рабочем столе оглушительно затрезвонил будильник, способный разбудить не только жителя каюты, но и весь Ковчег – неудивительно, что капитан всегда встает первым. Молниеносно отреагировав на раздражающие звуки, мужчина рывком сел на кровати, приняв свой привычный, готовый к бою, вид, словно и не было только что этой по-детски невинной позы.
Увидев перед собой растрепанную заспанную Еву, притаившуюся на краешке кровати, он смягчился и, притянув ее к себе, чмокнул в губы:
– Значит, наконец-то мне все это не приснилось, а произошло на самом деле.
– Надо прислушиваться к своим снам, – Ева провела рукой по небритой щеке, – подсознание не обманывает.
– В общем-то, об этом я и думал последние дни, когда шатался по палубе – никак не мог выгнать тебя из своей головы, пытался понять, что с этим делать. Даже работать нормально не получалось.
– Ну и что же ты надумал? – Ева засмеялась, хотя внутри все похолодело. – Обещал мне первой рассказать!
– Разве я был недостаточно убедителен? Придется объяснить еще раз! Для закрепления, так сказать!
Ева, как маленькая девочка, какой она часто ощущала себя рядом с капитаном, залилась краской, чем еще больше его развеселила.
– Опоздаем на зарядку, я побегу к себе переодеться, пока ни на кого не наткнулась, ты же не хочешь, чтобы все узнали, – затараторила Ева, кое-как натягивая неподдающуюся блузку.
– Нет, – капитан задумался, – конечно, нет. Беги, встретимся через пятнадцать минут на палубе, – он поймал ее за руку и, притянув к себе, шепнул на ухо, сверкая игривым огоньком глаз, – вечером загляну к тебе, есть очень важный разговор!
