Иначе, как сумасшествием, происходящее было не назвать. Перед глазами мелькали цветные круги. Я слышала собственное сердцебиение, чувствовала пульсацию крови во всём теле, которую бешено бьющееся сердце толкало с утроенной силой.
И вдруг поняла, что мечусь, словно в горячке, путаясь в простынях. Задыхаясь, зову его по имени. И слышу в ответ его ласковый шёпот.
В момент наивысшего напряжения, когда уже не оставалось сил терпеть эту мучительную пытку, Джордан снова коснулся ладонью моего живота и, прошептав "Хочу это почувствовать", пустил в моё обессиленное тело поток жара. Он тут же разлился внутри, освобождая меня и возвращая в реальность.
В следующее мгновение Джордан оказался рядом со мной у изголовья кровати. Сграбастал обеими руками, подтянув спиной к своей груди, и звонко поцеловал за ухом.
– Слышал, что женский оргазм несколько дольше мужского, – чуть охрипшим голосом проговорил он.
– И?
– Правда.
– Ты чувствовал то же, что и я? – не поверила я.
– Угу, – промычал в ответ, снова целуя. – Хорошо было?
– Невероятно, – призналась я.
Я провела рукой по его животу, по твёрдым кубикам мышц…
Джордан шумно вздохнул, когда мои пальцы опустились на внушительных размеров бугор под простыней. Он всё еще возбуждён, что вполне понятно.
Я вдруг заволновалась. Может, он ждёт ответных поцелуев? Но подружки меня как-то просветили, что интимные ласки – это целая наука. И этому должен учить мужчина. Особенно если он взрослый и искушенный в любовных делах.
То, что было между нами вчера, мне ужасно понравилось. Вот вспомнила сейчас, и сердце забилось чаще. Джордану тоже, вроде бы. Он сказал: "Умница моя". А что он еще скажет, если я такое делала в первый раз и действовала интуитивно? Может, просто не захотел расстраивать?
Как всё сложно-то!
Словно прочтя мои мысли, Джордан прошептал на ухо:
– Будешь должна, – и провел рукой вниз по моему бедру, коснулся складок. – Хотя, от одного только вида этого бутончика можно было кончить. Еле сдержался, чтобы не ударить в грязь лицом.
Бутончика? Я с трудом подавила глупое хихиканье.
Стоп. О чем это он? Какого такого вида, если в спальне кромешная темень?
Память подбросила один эпизод на Покохе. Вот Джордан, подхватив меня на руки, несет по тёмной лестнице на второй этаж. Я спрашиваю, как он ориентируется без света. А он отвечает, что хорошо знает дом, потому что сам его проектировал. И ни намёка на чудо-зрение.
– Ты всё-таки видишь в темноте?
– Есть немного, – улыбнулся он, поцеловав меня в щёку.
Еще с минуту я валялась на постели и наблюдала за тем, как Джордан переодевается. Потом перекатилась к краю и, спрыгнув на холодный пол, подошла к окну.
Небо посветлело и стало чуть розоватым – вот-вот собиралось взойти солнце. Омытые ночным дождем верхушки деревьев заиграли зеленой листвой, а пики величественных гор вдали заискрились белоснежными ледниками.
Весна на Гриншеттере была, как обычно, холодной и дождливой.
– Долго еще будешь сердиться? – он подошел сзади и крепко обнял меня, прижав к себе.
– Ты меня обманул.
Я положила свои ладони поверх его и потёрлась затылком о его голую грудь
– Маленькая ложь во благо. Ты смогла расслабиться, и у нас всё получилось. А то стучала бы зубами от страха, сжав коленки.
– Думаю, это особый женский инстинкт – сжимать коленки, когда мужчина вдруг неожиданно стягивает с тебя штаны.
– Хороший инстинкт. Но как прием самообороны – совершенно бесполезен.
