– Ну, не надо обвинять моего секретаря в обмане, – сказал Богдан. – Я действительно уезжал и вернулся только сегодня утром. Разве ты не получила мое сообщение?
– Получила, конечно. Но, согласись, это странно, что ты не отвечал на звонки.
– Ника, я же просил тебя, – Богдан мягко отодвинул ее в сторону и вернулся в рабочее кресло. – Не надо пытаться ловить меня на несуществующих изменах или раскрывать тайные замыслы, которых у меня нет. Я стараюсь быть предельно честным в наших отношениях и прошу мне доверять. Ты же понимаешь, насколько я загружен на работе. Вчера я провел четыре встречи, делая небольшие перерывы на обед и ужин. Мне в самом деле некогда было разговаривать с тобой.
Вероника рассеянно кивала головой, усаживаясь в кресло напротив. Она легким, красивым движением поправила выбившуюся из прически прядь волос и посмотрела Богдану в глаза.
– Почему ты не дождался меня в ресторане тем вечером? Я бросила все дела и примчалась, как только Макс сказал мне, где ты. Ты не захотел обсуждать со мной это на следующий день, после интервью. Но если ты за честность в общении, то я имею право знать.
Богдан сложил руки перед собой в замок. Что ей ответить?
– Кофе хочешь? – спросил он мягко.
– Можно, и лучше с коньяком. Я что-то продрогла сегодня, – Вероника будто невзначай расстегнула пиджак, открывая эффектное декольте.
Богдан чуть заметно улыбнулся и дал указание секретарю.
В сумочке Вероники зазвонил телефон. Она раздраженно взглянула на номер звонившего, и отошла к окну, чтобы ответить.
Богдан смотрел на хрупкий силуэт в лучах пробивавшегося из-за туч солнца. Ника всегда умела себя подать. Каждое ее движение, взгляд были четко продуманы. Богдан не знал ее настоящую, во всяком случае, ему так казалось. А ведь знакомы они были уже давно…
Богдан вспомнил их первую встречу. Это было лет одиннадцать назад. Точно, как раз за год до смерти родителей.
Мама предложила сделать передачу о корпорации. Она работала директором на одном из телевизионных каналов, а Ника к тому времени уже несколько лет успешно трудилась под ее руководством. Мама описала Веронику, как очень перспективную, хваткую журналистку.
Богдан хорошо помнил появление Ники на пороге своего кабинета. Она была одета в ярко-красный брючный костюм. Он долго потом гадал, что виднелось в глубоком вырезе ее пиджака: кружевное белье или все-таки блуза; но похоже, что в этом и пряталась изюминка наряда.
Ника была тогда очень красива. Богдан скользнул взглядом по ее лицу. Да и сейчас она прекрасна. Она была моложе его на шесть лет, но ему казалось, что на десять, не меньше. Тонкие, точеные черты лица. Смуглая кожа, большие глаза. Радужка переливается оттенками коричневых цветов: от янтарного до практически черного. Красивой формы рот и губы, словно припухшие от поцелуев. Маленький рост и идеальные пропорции фигуры завершали ее образ, делая похожей на фарфоровую статуэтку.
Ника обернулась и, продолжая говорить, послала Богдану воздушный поцелуй.
Мама не ошибалась, когда называла ее «хваткой». Ника всегда знала, чего хочет и не разменивалась на ненужные, по ее мнению, вещи.
Богдан сразу почувствовал интерес к этой женщине. В ней кипела жизнь. Ника влекла за собой, раскрашивая будни в яркие цвета.
Они стали близки спустя некоторое время после смерти родителей. Богдану она была нужна тогда, как воздух. Ника умела заглушить боль. С ней было интересно и легко.
