Клецка искоса взглянул на старого мистера Крикета и нажал на спусковой крючок, не забыв громко изобразить стрельбу.
Глянец рассмеялся.
– Спорим, что Клецка сумеет?
– Проиграешь, – предупредил Джуб.
Лай’баровый сплав был настолько плотным и прочным, что выдержал бы и небольшой термоядерный взрыв. В свой первый год в Нью-Йорке Джуб не расставался с пистолетом, но портупея стала ему натирать, а потом оружие вообще стало слишком большой помехой. Разумеется, силовой элемент был из него предусмотрительно вынут, а деструктор не принадлежал к числу тех приборов, которые можно привести в действие при помощи пальчиковой батарейки.
Кто-то сунул ему в руку кружку с эгг-ногом, от души сдобренным ромом и мускатным орехом. Морж сделал щедрый глоток, расплылся в довольной улыбке и продолжил раздавать подарки. Следующей подошла Келли и вытащила абонемент в местный кинотеатр. Дентону с четвертого этажа досталась шерстяная вязаная шапочка, которую он нацепил на рога, чем вызвал взрыв всеобщего смеха. Реджинальд, которого соседские ребятишки звали за глаза Кочаном, стал обладателем электробритвы; Глянец получил длинный разноцветный шарф. Все оглядывали друг друга, хохотали и менялись подарками.
Джуб уже обошел по кругу всех своих соседей. Обычно в сумке оставался подарок для него, но в этом году сумка опустела после того, как миссис Холланд вытащила оттуда билет на мюзикл «Кошки». Недоумение, должно быть, отразилось у него на лице, потому что все засмеялись.
– Мы не забыли про тебя, Морж, – сказал Чаки, паренек с паучьими ногами, служивший посыльным на Уолл-стрит.
– В этом году мы все скинулись и купили тебе кое-что особенное, – добавил Глянец.
Миссис Холланд вручила ему сверток. Он был маленьким, а упаковывали его явно в магазине. Джуб осторожно развернул бумагу.
– Часы!
– Это не часы, Морж, это хронометр! – поправил Чаки. – С самозаводом, водонепроницаемый и ударопрочный в придачу.
– Эти часы показывают дату, и фазу луны, и… черт, да все, что угодно, кроме, пожалуй, когда у твоей подружки эти дела.
– Глянец! – возмущенно одернула его миссис Холланд.
– Ты таскаешь свои часы с Микки-Маусом, сколько я тебя помню, – сказал Реджинальд. – Вот мы и решили, что тебе пора сменить их на что-нибудь посовременнее.
Хронометр был дорогущий. Так что, разумеется, Джубу не оставалось ничего иного, как надеть его. Толстяк снял с запястья допотопного Микки и просунул руку в новехонький, из гибкого металла, браслет. Свои старые часы он очень осторожно пристроил на каминной полке, подальше от любопытных глаз, а потом обошел зал и поблагодарил каждого.
Праздник начался. Старый мистер Крикет выбивал ногами «Джингл Беллз», а миссис Холланд раскладывала по тарелкам индейку, которую выиграла в церковной лотерее (Джуб хорошенько распотрошил свою порцию, чтобы казалось, что он к ней приложился), эгг-ног лился рекой, а когда стало совсем поздно, Морж рассказал кое-какие анекдоты из своего арсенала.
Наконец он решил, что пора отправляться спать: у его помощника завтра был выходной, так что ему самому ни свет ни заря придется открывать свой киоск. Но когда Джуб по пути к выходу подошел к каминной полке, часов с Микки-Маусом на ней не оказалось.
– Мои часы! – воскликнул он.
– Зачем тебе это старье, когда теперь у тебя есть новые? – удивилась Келли.
– На память, – ответил Джуб.
– Я видел, как ими играл Клецка, – сказал Бородавочник. – Он любит Микки-Мауса.
