Искры, летевшие перед глазами, превратились в сердечки, заструившиеся сбоку экрана. Силуэты стали отчётливы, и Кирилл узнал Вадима с его рыжей бородой и вьющимися усами. Он держал в руке селфи-палку и крутился на месте, заливисто хохоча. Вадима окружало множество людей; все они двигались в хаотичном танце, обнимались друг с другом, пили вино из огромных бокалов. Вадим покрутил палку, и теперь Кирилл видел, что они в огромном зале с длинными столами, уставленными едой, напитками и усыпанными белым порошком, который все то и дело вдыхали через свёрнутые купюры. Вдруг заиграла громкая музыка, и Вадим начал двигаться в такт, а картина за его спиной сменилась: вместо шикарно одетых гостей с бокалами там появились обнажённые женщины, которые ласкали мужчин и друг друга; пары хаотично объединялись и рассыпались, образуя новые и более причудливые конфигурации, словно в живом калейдоскопе – и вот уже сливались в едином порыве трое, пятеро, десятки распалённых тел.
Кирилл всматривался в лица, пока наконец не узнал некоторых. Его пронзил ужас: он увидел Савельева, своего недавнего босса, а вместе с ним и других, на кого когда-то работал; имён многих уже и не помнил. В разнузданной оргии он заметил и Вику Сулимову, одну из первых своих начальниц, руководительницу логистической компании – да, Кирилл поднимал престиж и таких контор. Увидев её, он невольно поморщился: ох и стерва была, сколько выпила из него соков! Как и все в этой чудовищной компании, она кричала, истерично хохотала и стонала – то ли от удовольствия, то ли от презрения к нему, Кириллу. Он с ужасом заметил, как вся компания вдруг повернулась к нему; кто-то свистел, кто-то и вовсе вытягивал средний палец. Вадим обернулся к ним и заорал, перекрикивая музыку:
– А теперь давайте поинтересуемся у нашего друга, как идут его дела. Раз, два, три, хором!
Музыка внезапно утихла, и в сознание Кирилла ворвался хор нескольких сотен голосов:
– Эй, Кирилл Анатольевич, уважаемый, не расскажете нам, как поживает Собакина отмель? А как Голландия? И главное, – хор стих, и на первый план вышел смеющийся голос Вадима. – Всем нам здесь интересно: как там ваша самостоятельная ценность? Как ваша борьба? Вы уже победили?
Кирилл простонал, зашевелился. Наваждение развеивалось. Он осознал, что лежит на земле, прислонившись головой к стене дома.
– Похоже, мы от него ничего не добьемся, – донёсся отдалённый голос, будто из трубы.
– Нет, так не пойдёт. Хочешь остаться без работы? Сегодня значит сегодня.
Кирилл разлепил глаза. У него изо рта вытекала струйка крови.
– У меня всё отлично. Всё, всё отлично. Борьба, продолжается.
Нападавшие подскочили к нему.
– Эй, ты чего там бормочешь?
Один из них схватил Кирилла за шиворот, поднял и вновь прислонил к стене.
– Твоя борьба сейчас закончится. Считаю до трёх. Нам нужны деньги, понятно?
В глазах снова потемнело, и среди чёрного небытия возникла электрическая надпись: ОК.
– У меня есть квартира, – прохрипел Кирилл. – В Голландии.
– Где?
– Там, – Кирилл махнул рукой в сторону моря. – Я собственник. Забирайте, забирайте её, – он стал оседать на землю, чувствуя, что теряет сознание, но бандит вцепился мёртвой хваткой, не давая упасть. – Перепишу хоть сейчас, подпишу, все документы.
Нападавшие ухмыльнулись.
– Вот это уже дело! У нас как раз всё с собой. Всё необходимое. Сейчас мы зайдём к тебе в гости, ты угостишь нас чайком – и завершим сделку. И давай только без глупостей.
