Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию? - страница 32

Картину общего слабого умения командиров стрелковых подразделений управлять этими последними дополняет выступление замнаркома обороны А.И. Егорова на заседании комиссии Военного совета при наркоме обороны 25 ноября 1937 г., в котором Александр Ильич подчеркнул, что командиры подразделений в РККА не умеют управлять огнем своего отделения, взвода, роты или батальона: «Даже на тактических обычных учениях, где, казалось бы, тактика во всех элементах представлена, в отношении огня ничего нет. Кто как ставит прицел, ставит ли прицел вообще – этого никто не знает. Командир отделения за этим не следит. У командира взвода только одно на языке: «Первое отделение вперед, за мной», дает свисток и т. д.»; о массировании огня нет и речи…^>92

Есть серьезные основания полагать, что управление хромало тогда и у командиров танковых подразделений (взводов и рот). Ведь в обоих обнаруженных нами документах, характеризующих степень умения командиров-танкистов пользоваться таким важнейшим средством управления, как радиосвязь, это умение оценивается невысоко. Для комсостава танковых войск характерно «отставание в вопросах радиоподготовки», признавал годовой отчет ОКДВА. А командир танковой роты из 18-й механизированной бригады старший лейтенант Булыгин, выступая 18 или 19 октября 1937 г. на активе БВО, указал, что командиры-танкисты недостаточно используют радиосвязь. Из этого же выступления явствует, что, критикуя своих танкистов за то, что «они являются топографически немощными» и «не в достаточной степени овладели картой», комвойсками БВО И.П. Белов имел в виду именно командиров экипажей и подразделений…^>93

Непосредственные причины этого слабого управления подразделениями видны уже из предыдущего изложения; это – тактическая неграмотность комсостава и плохое владение им техникой управления и организации связи. Так, именно узкий тактический кругозор вынуждал командиров взводов 23-го корпуса теряться (т. е. выпускать из рук управление) при изменениях обстановки; именно элементарное незнание тактики побуждало отделенных командиров подставлять на сентябрьских маневрах бойцов под огонь «противника» и указывать на августовских учениях в 23-м корпусе пулеметчикам места не на флангах, а в центре боевого порядка (так, что, двинувшись вперед, стрелки закрывали оставшимся поддерживать их пулеметчикам сектор обстрела…). Именно плохое владение техникой управления и организации связи побуждало командиров взводов, рот и батальонов игнорировать общепринятый способ управления этими войсковыми единицами – с использованием взводных и ротных ячеек управления (т. е. наблюдателей и связных), батальонных штабов и технических видов связи – и управлять в одиночку, «голосом», «перебегая от одной роты к другой» (многого, естественно, при этом не успевая, а главное, то и дело теряя контроль над общей обстановкой). Правда, в ОКДВА – как дают понять годовые отчеты этой армии и ее 20-го стрелкового корпуса – их к этому вынуждала плохая подготовленность их ячеек управления. Но так как обучение этих последних лежало на самих командирах, неподготовленность ячеек управления свидетельствует прежде всего о непонимании командирами их значения – т. е. все о том же плохом знакомстве с техникой управления и организации связи. В случае с 23-м стрелковым корпусом БВО это непонимание устанавливается однозначно. «Командиры взводов, – отмечалось в приказе комкора-23 № 042 от 2 сентября 1937 г., – как правило, управляют боем непосредственно, ячейки управления не организуют, а при наличии последних их для управления не используют»; командиры рот тоже не желают управлять боем с «подготовленного» (т. е. с располагающего техническими средствами связи, связными и наблюдателями.