Крах черных гномов - страница 6

Петро подавил невольную улыбку: ход он сделал правильный. Возмутись он, начни доказывать – проиграл бы. Бриллианта старик все равно не выпустит. Инициатива теперь перешла к Герману Шпехту.

– Этот бриллиант – пустяки, господин Кремер! – небрежно произнес Петро, возвращаясь. – Наша фирма обладает значительно большими возможностями… – Положив на стол перед ювелиром удостоверение сотрудника СД, он нарочито вздохнул: – Сожалею, что вы несколько предвзято относитесь к нашим предложениям.

Кремер мельком взглянул на удостоверение и отодвинул его.

– Следовало начать с этого. Мы не потеряли бы зря столько времени, уважаемый господин Шпехт.

Петро положил документ в портфель.

– Об этом как-то сразу не подумал. Ведь я прежде всего коммерсант.

– Ну да, ну да, – растянул длинное лицо в улыбке Кремер, но глаза оставались холодными и сверлили Шпехта. – Всегда рад иметь дело с деловыми людьми. Итак, вы хотите продать камень?

– Вы правы. – Коробочка снова перекочевала из кармана Петра на стол.

Кремер тщательно взвесил бриллиант. Капнул на него кислотой. Громко причмокнул губами и размеренно сказал:

– Его цена – сорок тысяч марок. Могу предложить наличными тридцать пять.

«Эге! Это, значит, примерно половина того, сколько он стоит», – прикинул Петро и скучным голосом сказал:

– Только что вы сами сказали, что предпочитаете иметь дело с деловыми людьми. За кого вы меня принимаете?

– А сколько бы вы хотели? – спросил старик.

– Камень стоит не менее восьмидесяти тысяч, коллега. Семьдесят пять мне заплатят в любой момент.

Ювелир вздохнул.

– Да, цену ему вы знаете, – сказал с уважением. – Но надо помнить, что сейчас война… и люди хотят покупать колбасу, а не бриллианты.

– Разница между умным человеком и ограниченным, – поднял палец Петро, – в том и состоит, что умный знает, когда покупать бриллианты, а когда колбасу. Лучше всех это должны знать мы, немцы, уже пережившие одну послевоенную инфляцию. Вы знаете лучше меня, господин Кремер, сколько выиграли те, кто вложил деньги в драгоценности.

– Сейчас не те времена, совсем не те времена! Наша доблестная армия одерживает победа за победой, и мы…

– Простите, – прервал хозяина Петро, – учитывая все, что вы изволили сказать, а также то, что это наша первая сделка, я согласен на семьдесят тысяч и лишь треть – в валюте. Предпочтительно фунты и доллары.

Кремер скрипуче засмеялся.

– Фунты и доллары!.. Ха-ха… Валюта… Где же вы ее возьмете сейчас?

– Хорошо, валютой двадцать пять процентов, – твердо сказал Петро. – Это – последнее слово!

Ювелир забегал по кабинету. Потом вдруг сел на стул напротив гостя, уставился на него неподвижным взглядом бесцветных, белесых глаз.

– Ладно… Будет по-вашему… Согласен, поскольку это наша первая операция…

– Первая или последняя, – ответил Петро, – это не имеет значения! Я не позволю никому ущемлять мои интересы. Ни возраст партнера, ни авторитет фирмы на мои решения влияния не оказывают.

– А вы, молодой человек, начинаете мне нравиться, – осклабился Кремер. – Деловая хватка у вас, настоящая.

– Немецкая, – уточнил Петро.

– Верно!.. – кивнул ювелир и продолжил торжественным тоном: – Сейчас мы вступили в очень ответственный для немецкого народа период, господин Шпехт. Победное наступление наших войск вызвало некоторое перемещение ценностей с востока на запад… Но поток этих ценностей, к сожалению, подобен жалкому ручейку. Отчасти в этом повинна наша администрация, которая, я бы сказал, весьма примитивно регламентирует деловую инициативу. В результате значительная часть ценностей оседает на месте. – Кремер на миг остановился, затем многозначительно произнес: – Долг каждого настоящего немца-патриота – приложить все усилия, чтобы помочь нашей державе в деле максимального перемещения ценностей и тем самым укреплять мощь великой Германии!