И если моя группа армий после всех одержанных ею побед перейдет на восточном направлении к заурядной обороне, то это произойдет не по моей вине»>4.
Разумеется, эти слова отражают недоумение фон Бока решением Гитлера оголить фланги группы армий «Центр» перед наступлением на Москву.
Положение фон Бока, да и остальных командующих группами армий в значительной мере осложнялось острой нехваткой резервов, необходимых для восполнения потерь личного состава. Например, 2 августа Гальдер упоминает в своем дневнике, что «группа армий «Центр» потеряла 74,5 тыс. человек, получила пополнение 23 тыс. человек», считая с первого дня осуществления плана «Барбаросса». Обращает на себя внимание еще одна запись Гальдера:
«Командование группы армий «Центр» требует направить ему в течение 8–10 дней еще 10 тыс. человек пополнения. После этого положение с личным составом в группе армий будет выглядеть так: 2-я армия – некомплект 30,5 тыс. человек, 9-я армия – некомплект 15 тыс. человек, 2-я танковая группа – некомплект 5 тыс. человек, 3-я танковая группа – некомплект 4 тыс. человек». На 28 августа танковые дивизии 2-й и 3-й танковых групп имели только 45 % штатной численности танков, а 7-я танковая дивизия – 25 %. Большинство потерь немецкие танковые и моторизованные дивизии понесли в конце июля и в начале августа в ходе операций на внешнем кольце окружения района Смоленска вследствие отсутствия поддержки пехотных дивизий.
Если во второй половине июля самый высокий процент потерь понесли танковые дивизии группы армий «Центр», и в частности их части моторизованной пехоты, то в августе 1941 г. настала очередь пехотных дивизий группы армий. Таким образом, в период отсутствия большинства танковых сил Гота, действовавших на северных участках, и большинства танковых соединений 2-й танковой группы, направлявшихся на юг, пехотным дивизиям 9-й и 4-й армии пришлось постоянно отбивать яростные атаки Тимошенко восточнее и северо-восточнее Смоленска и удары Жукова в районе Ельни. Именно здесь не менее десятка пехотных дивизий растеряли боеспособность, которую вынужденно оценивали как «среднюю», «слабую», а нередко и «предельно слабую».
Именно эти кровопролитные бои к востоку от Смоленска и в районе Ельни мало-помалу убедили Гитлера начать играть в кошки-мышки с Тимошенко, то есть приостановить это расточительное во всех отношениях стремительное продвижение на восток и вместо этого вплотную заняться угрожающим положением, в котором оказались северный и южный фланги группы армий «Центр». Это решение Гитлера было продиктовано в первую очередь опасениями от неудач группы армий «Центр» при ликвидации сил русских, оказавшихся в окружении под Смоленском, каковую он считал лишь делом времени. И решение Гитлера лишь укрепляли чувствительные удары русских по танковым дивизиям Гота и Гудериана, когда те, пытаясь удержать позиции на внешнем кольце окружения к востоку от Смоленска, были вынуждены отбивать с каждым днем становившиеся все более ожесточенными атаки Красной армии и, кроме того, на первый взгляд легкая победа Гудериана под Рославлем. А в середине августа после «кровопускания», устроенного Красной армией немецким пехотным дивизиям восточнее Смоленска и в районе Ельни вкупе с еще одной сравнительно легкой победой танковых сил Гудериана у реки Сож и под Кричевом, фюрер окончательно утвердился в своем решении.
