Читать онлайн Сергей Кара-Мурза - Крах СССР

© Кара-Мурза С. Г., 2013

© ООО «Издательство Алгоритм», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

В августе 1991 г. верхушка КПСС передала власть «второй смене» – тоже радикальной антисоветской группировке из рядов своей же номенклатуры, и та выполнила вторую, «грязную», часть работы по уничтожению СССР и советского государства.

Но государство – не человек, оно умирает долго и трудно, и в течение более 20 лет мы наблюдаем его агонию. Только во время этой агонии, через утраты и обретение памяти, начинает ныне живущее поколение понемногу осознавать, что же это было за государство – советское. Начинает понимать, каким обществом это государство было рождено и на каких устоях держалось. Через смертельные удары по его уязвимым точкам мы начинаем различать, пока еще смутно, его строение, чувствовать его природу.

Советский строй возник в страшных родовых муках. Травмы остались в памяти: у кого-то пострадали близкие, кто-то был потрясен зрелищем чужих страданий. Потому и нашлось достаточно таких, кто бескорыстно и по доброй воле помогал словом и делом Б. Ельцину с А. Чубайсом и Дж. Бушу с Джеффри Саксом. Кто-то из таких и сегодня радуется, но даже и они не могут не понимать, что «целились в коммунизм, а стреляли в Россию». Но не будем отнимать утешения у убийц бескорыстных. Пусть считают, что уничтожить Россию им пришлось, изгоняя из нее дьявола коммунизма. Будем говорить о целом.

Эта книга – один из тех трудов, что стали появляться уже с новым знанием о советском периоде нашей истории. Катастрофы – это жестокий эксперимент. В технике аварии и катастрофы – источник важнейшего знания. Что же говорить об обществе и стране, само рождение и жизнь которых покрыты многими слоями священных тайн и преданий! Именно когда рушатся под явными ударами такие сложные конструкции, как государство и общество, на короткое время открывается глазу их истинное внутреннее строение, сокровенные достоинства и слабые точки. В этот момент можно многое понять – и о стране, и о себе.

Но очень ненадолго приоткрывается нам суть вещей, и мы обязаны сделать усилие и успеть добыть драгоценное знание, пока раны раскрыты. Это знание оплачено страданиями миллионов людей – можем ли мы дать ему пропасть!

Речь не идет о возврате в «тот» советский строй. Это невозможно и никому не нужно – вернуться, чтобы снова вырастить М. Горбачева с Б. Ельциным? Знание необходимо потому, что мы и вперед будем двигаться вслепую, если не поймем старого строя, к тому же вовсе не убитого, а лишь искалеченного и ушедшего в катакомбы. Понять советский строй – это выиграть целую кампанию войны с теми, кто стремился и стремится нас ослепить. Недаром антисоветизм – одна из главных сегодня идеологических программ. Возможно, главная, причем во всем мире. На ее подпитку в России брошены силы всех окрасок, потому что, поняв советский строй, люди очень быстро нащупают контуры нового проекта и пробьют к нему туннель.

Советский проект был для всего фашиствующего мирового интернационала как кость в горле. Уже на первой своей, ранней, стадии реализации в виде СССР в ходе трудных проб и ошибок он показал, что жизнь общества без разделения на избранных и отверженных возможна. Возможно и существование человечества, устроенного как семья, «симфония» народов – а не как мировой апартеид, вариант неоязыческого рабовладения.

Поражение советского проекта на территории СССР – тяжелый удар по этим надеждам. Слишком сильны оказались в человеке инстинкты хищника, слишком устойчивы внедряемые веками идеи господства, присвоения. На короткий срок они были оттеснены в тень духовным порывом народов России, а на хищников были надеты намордники. Найдя мощных союзников и в мировой политике, и среди своих воров и романтиков, хищники вырвались на волю. Тот строй, который создавался на принципах сотрудничества и солидарности, перед ними не устоял.

Но и тем, кто этому потакал, и тем, кто не сумел защитить СССР, надо восстанавливать какое-то жизнеустройство. Воля к жизни понемногу и незаметно начнет отвлекать людей от телеэкрана и заставит искать выход. Есть основания на это надеяться.

Уже сегодня всем, кто сохранил здравый смысл, ясно, что хаос разрушения СССР не сложился в России в новый порядок, обеспечивающий выживание страны и народа. Те «стратегические программы», которые нам периодически дают «пожевать» президенты и их эксперты, есть продукт чисто идеологический, сшитый на скорую руку. Он не предназначен ни для обсуждения, ни тем более для выполнения. Это – прикрытие еще на год, на два. Пока и верующие в рынок, и его критики грызут эту кость, господствующее меньшинство вывозит достояние страны за рубеж, отправляет туда же детей и внуков учиться, обустраивает гнезда комфорта в самой России – на случай, если паралич вымирающего народа затянется.

А те сценарии, которые пишутся всерьез, предусматривают, как самый лучший вариант, превращение России в периферию мировой капиталистической системы – в площадку, на которой «экономические операторы» будут в небольших очагах современной экономики добывать то, что необходимо «глобальному рынку». И очаги эти будут окружены морем обнищавшего населения, выброшенного из цивилизации и самым примитивным образом добывающего скудное пропитание. Это население уже не будет ни русскими, ни татарами, ни якутами, это будет утратившая национальную культуру человеческая пыль. Она будет оставлена на земле в таком количестве, чтобы бесперебойно рожать и выращивать до 18 лет почти даровую рабочую силу для «очагов цивилизации» и солдат-контрактников для внутренних войск.

Как большинство ни оттягивает этот момент, каждому придется взглянуть правде в глаза и признать, что или наши народы восстановят то жизнеустройство, которое совместимо с природой, наличными ресурсами и культурой, или исчезнут как народы и как страны, подобно американским индейцам.

В выборе и построении возможного для нас жизнеустройства будет совершенно необходим опыт советского строя, включая опыт его катастрофы. Мы должны понять, что абсолютно необходимо для нашей жизни, что важно и желательно, а без чего можно обойтись. Понять источники и нашей силы, и поразительной уязвимости.

Приведенный в книге фактический материал уже достаточно хорошо известен. Но в публикациях в течение последних 20 лет он приводился как доводы в спорах о текущем моменте и о будущем – о том, как слова и дела повлияют на жизнь народов постсоветских республик, осколков бывшего СССР. В данной книге этот материал служит объяснению одного исторического факта – краха СССР и советского строя.

Это иной взгляд на факты.

Мы имеем опыт катастрофы – поражение советского строя, включая его политическую систему и систему межнационального общежития (СССР). За 20 лет после ликвидации СССР мы многое поняли. Остается ряд загадок, но мы имеем к ним подходы. Об этом и будем говорить, создавая нашу картину крупными мазками, без деталей.

Данная книга посвящена внутренним факторам и условиям, которые ослабили СССР и привели его к кризису 80-х годов XX в. С этим кризисом советский строй не справился. Это не значит, что внешние факторы несущественны для судьбы СССР. Напротив, советский строй не устоял против разрушительного воздействия союза внутренних и внешних антисоветских сил, который и сложился в 70—80-е годы XX в. Скорее всего, без этого обе группы сил порознь справиться с советской системой не смогли бы.

Решающее значение внутренних факторов определяется тем, что для нас факторы внешней среды – это почти данность, устранить которую невозможно. Для анализа примем ее как константу, а внутренние условия и факторы – следствия действий или бездействия самой советской системы, государства и общества. Это те переменные, на которые они могли и обязаны были влиять. У противников СССР в холодной войне без союзников внутри советского общества не хватило бы сил для победы. Эти наши собственные переменные мы обязаны изучить – ведь жизнь продолжается, а уроки поражения самые ценные.

Перед нами два вопроса: что такое был «советский строй» и что с ним произошло? Почему СССР рухнул, казалось бы, на пике своего могущества? Почему к концу 80-х годов XX в. его легитимность была подорвана и в массовом сознании иссякло активное благожелательное согласие на его существование? Как было определено еще в XVI в. Н. Макиавелли, власть держится на силе и согласии. Развивая эту тему, А. Грамши добавил, что согласие должно быть активным. Если население поддерживает политическую систему пассивно, то этого достаточно, чтобы организованные заинтересованные силы сменили социальный строй и политическую систему. А такие силы всегда есть и в стране, и за рубежами. В 1990–1991 гг. массовое сознание населения СССР не было антисоветским. Люди желали, чтобы главные условия советского общественного строя были сохранены и развивались, но они желали этого пассивно. И этим советский общественный строй был обречен.

Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет в преддверии гражданской войны в Испании написал: «Вера в то, что бессмертие народа в какой-то мере гарантировано, – наивная иллюзия. История – это арена, полная жестокостей, и многие расы как независимые целостности сошли с нее. Для истории жить не значит позволять себе жить как вздумается, жить – значит очень серьезно, осознанно заниматься жизнью, как если бы это было твоей профессией. Поэтому необходимо, чтобы наше поколение с полным сознанием, согласованно озаботилось бы будущим нации»[129].

Но советских людей, родившихся после великой Победы в Великой Отечественной войне, этой простой мудрости не научили.

Трудность разговора на тему книги заключается в том, что официальная советская история была мифологизирована, и от нас до сих пор требуются большие усилия, чтобы уйти от ее стереотипов. Многое покажется непривычным, многое трудно будет встроить в устоявшиеся взгляды. Эта история «берегла» нас от тяжелых размышлений и кормила упрощенными, успокаивающими штампами. И мы не вынесли из истории уроков, даже из Гражданской войны.

Мы, например, не задумывались над тем, почему две марксистские революционные социалистические партии, даже, точнее, фракции одной партии (большевики и меньшевики), оказались в той войне по разные стороны фронта. Советские экономисты обучались в Академии народного хозяйства им. Г. В. Плеханова, а Г. В. Плеханов считал Октябрьскую революцию реакционной. Разве это не символично? Мы только сейчас узнаем, что западные марксисты считали большевиков «силой Азии», в то время как марксисты-меньшевики считали себя «силой Европы».

Этот разговор трудный и потому, что через образование мы получили язык западных понятий, а болезни и радости незападных обществ трудно выразить на этом языке. Но давайте сделаем усилие и взглянем на катастрофу СССР без догм и стереотипов, стараясь говорить на естественном языке, а не на языке идеологии.

Итак, о том, что было. Кратко об исходных установках книги.