– Нейтралам вход воспрещен.
– Я Дельфина Людьи, воспитанница Монгера Горьску. Вот. – Ткнула страже порядка небольшую бумажку прямо в лицо. – Мне надо присматривать за его сыном. Он здесь сдаёт.
Отчеканила слова как на автомате. Каждый год одно и то же.
– Сейчас пробьют по базе.
– Ойя Горьску. Я знаю, что он здесь. Студенты тут сдают.
– А ты на меня голос не повышай, белая, – встал мужчина в позу, сложив руки на груди. – Можешь и на улице подождать. Не сахарная, не растаешь.
Я-то, вероятно, не растаю, но вот Ойя может неверно истолковать мое отсутствие. Особенно после всего, что произошло между нами минувшей ночью. Хотелось бы… развеять его сомнения на этот счет. Сейчас файер должен быть сильно уязвим для пессимистичных мыслей, как и все остальные файеры в день сдачи. Кто я такая, чтобы заставлять его волноваться и переживать?
– Эу, ты кого белой назвал, а? – клыкастая физиономия Рина показалась за левым плечом охранника. – Во избежание несчастных случаев на рабочем месте, рекомендую незамедлительно извиниться перед леди.
Авторитет Рина среди акверов был высок. Охранник как раз из таких и, следовательно, пропустил меня в больницу без лишних слов.
– Какая палата? – на ходу осведомилась я, пересекая небольшой вестибюль.
– Первая на втором этаже, – ответил стихийник, не отставая от меня ни на шаг. – Припозднилась ты сегодня. Или не хотела приходить?
– Скажешь тоже. Приходить не хотела, – обиженно брякнула, уже поднимаясь по лестнице. – Будильник не услышала.
– Чем же таким занималась всю ночь, м?
– Рин… – Миши, следовавший за нами тенью, осадил друга. – Мы все переживаем за Ойю. Пожалуйста, не нагнетай.
– Спасибо, Миши, – искренне поблагодарила я.
Если бы Рин узнал, что стало причиной моего недосыпа, думаю, его разговор с Ойей ограничился бы ударом в челюсть. Это как минимум. Лично мне не хотелось становиться яблоком раздора между мальчишками. Никогда. Одна из причин, почему я не приняла чувства никого из них. И, вероятно, не приму. Сцена в коридоре мужского общежития не в счет. У кого из молодых студентов гормоны не шалят периодически?
Остановившись перед нужной палатой, задержалась, взявшись за дверную ручку. Но Рин не дал мне возможности собраться с мыслями. Положил свою руку поверх моей и повернул.
По одинокой койке в светлом помещении скользили солнечные лучи. В вазе на тумбочке – свежий разноцветный букет. Миши всегда успевал посетить цветочный магазин перед сдачей. Мелочь, а все равно приятно.
Судя по мерному дыханию и закрытым глазам, файер дремал. В ближайшие дни ему потребуется больше времени на отдых, чтобы изъятая из организма стихийная кровь как можно скорее восстановилась.
Приблизившись к койке, присела на белый стульчик и взяла охладевшую руку Ойи в свою.
В такие моменты чувствую укол несправедливости лишь из-за того, что родилась нейтралом, и процедура всемирной сдачи крови обходит меня стороной. Мне бы хотелось пережить то же, что ежегодно переживают ребята. Мы всегда всё делали вместе. Кроме этого.
А вдруг, однажды технологический прогресс Элементарии настолько скакнет вперед, что крови потребуется больше? Намного больше, чем изымают сейчас? Если даже сейчас есть стихийники, не способные пережить процедуру, что же будет дальше? И как Сезон (существуй бы он) мог допустить подобное? Не лучше ли найти другой источник энергии и оставить всех в покое? Какую-нибудь альтернативу? Тогда не страдали бы стихийники. Тогда не презирали бы нейтралов.
