– Ты намекаешь на то, что?..
– Я готов провести занятие для нашего юного отстающего. Бес-плат-но.
Только сейчас решилась снять печать молчания в виде собственной ладошки со рта Фабричио.
– Ты ведь один из красавчиков, – восхищенно и одновременно настороженно прошептал парень.
– Именно, – указательным пальцем поправил аквер очки на носу в серебряной оправе. – Откуда взялись очки?! Когда успел? – И раз уж моя дражайшая Дельфина соблаговолила оказывать тебе посильную помощь, то и я никак не смею позволить себе остаться в стороне.
Нет, заумство вовсе не та черта, которая меня раздражает в Рине. Скорее это придает ему некий… шарм?
– Я планировала провести занятие в «Белорозе»…
– Там может быть шумно. Теоретическая часть требует тишины, так что попрошу вас обоих проследовать за мной в аудиторию моего клуба.
Не думала, что элементаль на самом деле будет так серьезен. Кажется, ему претит мысль временно взять на себя роль преподавателя. Даже спустя четырнадцать лет друзья так же часто удивляют меня, как в детстве.
По дороге к аудитории, расположенной на третьем этаже, аквер провел для Фабричио небольшой устный тест, выясняя с чего лучше начать работу и на каком материале в процессе обучения заострить внимание. Нейтрал тест завалил с результатом ноль из двадцати пяти.
Двадцать пять вопросов? Ты готовился к этому моменту, Рин?
Кстати, пока идем, хотелось бы прояснить для вас момент со студенческими клубами. В первый раз я упомянула о них вскользь, сосредоточив внимание на своем. Однако теперь, когда этот замечательный молодой человек в серебряных очках упомянул о литературном, стоит сказать пару слов и о других ребятах.
Ойя был президентом фехтовального клуба до третьего курса, пока во время тренировочного поединка с одной из студенток не произошел несчастный случай. Клуб был закрыт по инициативе самого президента.
Что касается Миши, его тянуло к своему, природному. Ближе к земле, так сказать. Президент клуба садоводов славился своей особенной любовью к сорнякам и всегда, выкапывая оные с грядок, пересаживал их в отдаленное место. Чтобы дальше росли, не мешая культурным растениям, и не чахли.
Ребятам клубная деятельность нравилась, но места для вступления были крайне ограничены. Например, литературный клуб Рина насчитывал тридцать мест, а клуб садоводов Миши – всего десять. Освобождались места только в случае выпуска из академии, а очередь на них занимали года за полтора.
В одном из таких клубов мне посчастливилось побывать уже совсем скоро. Аудитория триста два, между прочим. Соседняя с ней дверь – первое помещение, созданного мною же, фан-клуба красавчиков. Созданного в иной реальности.
Литературный клуб, кстати, напоминал собой небольшой класс. Парты перед окном выстроены буквой «П», вдоль стен расположились книжные шкафы с полками, забитыми разномастными томами. На подоконнике в ряд стояли суккуленты в белых горшочках. Довольно уютно. Еще бы, ведь Рин здесь президент, а чувство вкуса ему присуще с рождения.
– Располагайтесь, – взял на себя аквер роль добродушного хозяина. – Так, чтобы доску было видно хорошо.
А здесь не только обсуждения книг проходят. Вертящаяся деревянная доска в правом углу была исписана подробными литературными терминами. Пара движений губкой, размашистые слова «Основы риторики» и вот перед нами подготовленная для нашего занятия почва. Фабричио сегодня крупно повезло. Намного больше, чем седьмого сентября.
