Спустя какое-то время они подошли к небольшому ручью неподалеку от дома Чжонхи. А затем вместе перешли через каменный мостик, не проронив ни слова. Внезапно Хоёль выхватил булку и молоко, что держала в руках Чжонхи, и запихнул их обратно в сумку.
– Пойдем со мной, это ненадолго.
– Куда ты…
Прежде, чем она успела договорить, Хоёль взял Чжонхи за руку и повел ее за собой. Он решил взять инициативу в свои руки. Они обошли мостик и встали прямо у ручья, какое-то время наблюдая за течением воды.
– Знаешь… А покажи-ка мне ту записку, – собравшись с духом, произнес Хоёль.
Чжонхи удивленно посмотрела на него в ответ:
– Не пойми меня неправильно, не думай, что я лазил в твоей сумке или что-то в этом роде, но я знаю, что ты не выбросила ее.
Девушка молча слушала его.
– Я просто знаю это. И, зная тебя, могу предположить, что ты бы смогла выбросить ее только после того, как преодолела бы отметку в 173 сантиметра. – Хоёль продолжил говорить более резко, что было на него совершенно не похоже. – Давай сожжем ее прямо здесь и сейчас. И начиная с завтрашнего дня ты сможешь заниматься как ни в чем не бывало, м?
Хоёль не стал торопить Чжонхи, он хотел дать ей время подумать. Оно утекало так же, как и вода по течению. В конце концов девушка достала из сумки записку и отдала Хоёлю. Тот достал из кармана зажигалку и поднес огонь к записке.
– Даже не спрашивай, зачем я ношу с собой зажигалку, – усмехнулся Хоёль.
В ручье отражалось ночное небо и красный огонек. Хоёль и Чжонхи, поджигая записку, почувствовали какое-то невероятное облегчение.
Немного поодаль на мосту стоял Доик, которому довелось пережить нелегкий день, и смотрел на школьников. Парнишку, по всей видимости, присутствие незнакомца настораживало, но он отбросил все дурные мысли, потому что ему необходимо было сосредоточиться на чувствах Чжонхи.
Чхве Доик и Мин Чжонхи. Эти двое пока еще не знают друг друга. Потому что красная коробка пока что не дала им возможности встретиться лицом к лицу.
Некоторое время спустя Доик обнаружит записку с надписью <11:02> в руках человека, который упал с крыши, а Чжонхи вернется домой, ничего не подозревая.
Когда записка сгорела дотла и исчезла с лица земли, послышалось громкое урчание живота. Чжонхи с Хоёлем неловко переглянулись и начали смеяться, не понимая, кто из них больше голоден. Хоёль вновь достал из сумки булочки с молоком, но хлеб был настолько помятым и раскрошенным, что выглядел совершенно неаппетитно. Сколько вообще прошло времени с тех пор, когда Чжонхи вот так беззаботно смеялась? Когда она в последний раз чувствовала себя счастливой? Ребята сидели на берегу ручья и жадно жевали булочки. Они не прекращали улыбаться до тех пор, пока не разошлись по домам.
Переступив порог дома, Чжонхи поняла, что вокруг царит тишина и покой, как и в любой другой день. Мама принялась за готовку ужина для уставшей дочери, а отец отдыхал в гостиной на диване, смотря телевизор.
«…покончил жизнь самоубийством, спрыгнув с крыши здания компании N. Инцидент повлек за собой смерть госпожи Сон, которая в этот момент проходила мимо… стало известно, что она готовилась к предстоящей свадьбе…»
Чжонхи приняла горячий душ.
«Ладно, хватит переживать об этом. Я вела себя, как дура, но завтра я могу начать все заново. Точно, так и надо!»
Вытирая влажные волосы полотенцем, Чжонхи зашла в комнату и застыла от внезапно охватившего ее страха. Полотенце упало на пол. Чжонхи услышала голос матери за дверью:
