Что он вообще такое делает?
Почему это новый секси-босс решил, что ему все позволено?
– Ай… черт!
– Отпу… отпустите, что… что вы… что вы себе позволяете?
– Ты меня укусила? – Сергей трогает свою нижнюю губу.
– А вы чуть не изнасиловали меня!
А что теперь несет она?
Господи, нет, после всего, что случилось, придется увольняться.
– Так, успокоилась, никто не собирался тебя насиловать, это называется шоковая терапия. И вообще, мне пора, по машине все решим завтра.
Волков махнул рукой, сел в свой внедорожник, дал по газам, выезжая с парковки.
– Дурдом какой-то! Вот же ненормальная, взяла и укусила.
Мужчина посмотрел в зеркало, облизал губу, крови не было, но боль все еще чувствовалась.
Какая все-таки смелая попалась Красная Шапочка, а еще сладенькая.
4. Глава 4
– Настёна, привет, как дела? Ты почему так поздно? О, какая классная шапка!
– Привет, Матвей, все хорошо, на работе задержали. Да еще и пробки, люди как с цепи сорвались, все куда-то едут, всем что-то где-то надо. Вот почему именно сегодня, в восемь часов вечера, нужно ехать в магазин и закупать продукты? Почему нельзя было это сделать днем?
– Так Новый год скоро, закупается народ. Там – бухлишко, винишко, селедочка, мандаринчики.
Ветрова устало поднималась по ступенькам на свой пятый этаж, но, когда оставалось преодолеть еще два, силы уже закончились. Сначала она очень долго отходила от поцелуя своего нового босса.
Нельзя сказать, что ей не понравилось, но это было максимально странно.
Максимально странно и пугающе. Еще никогда ее не целовал начальник, только Ромка – и то, кажется, в прошлой жизни.
После поцелуя, перенесенного шока и стремительно скрывшегося Сергея Сергеевича Волкова Анастасия минут пять была в оцепенении. Потрогала губы, они были горячими, и щеки тоже, шапочка вообще упала с головы в снег. Медленно подняла, отряхнула, села в свою машину, завела мотор, долго прогревала, а когда наконец выехала с парковки, попала в пробку.
Вот там было время подумать и проанализировать, что же произошло? И какая муха укусила нового босса? Может быть, он выпил? Нет, алкоголем не пахло.
Поцелуй был таким… таким жадным, быстрым, настойчивым.
Губы требовательные, он так сильно впился, ломая сопротивление, проник языком в рот. А когда их языки встретились, у нее ноги подкосились, и, если бы Волков не держал, Настя бы точно упала как в сугроб.
Даже от этих воспоминаний по телу шла горячая волна, рождаясь где-то в солнечном сплетении, опускаясь ниже по груди, в живот и еще ниже.
От эротичных мыслей отвлек звонок отца, который сначала отчитал за то, что она не отвечает на его звонок, потом долго спрашивал, как у дочери дела. Приглашал в сотый раз отпраздновать Новый год за городом, вместе с ними.
Но Настя еще не знала, какие у нее планы на эту новогоднюю ночь. Этот год они встречали вместе с Рамкой, было весело, они запускали салюты, пили шампанское прямо на улице и кидались мандаринами.
Но это все уже в прошлом, у них разные жизни, у кого-то подготовка к свадьбе, а у нее серые будни. Вот при воспоминании бывшего настроение сразу упало ниже плинтуса.
Потом Настя долго искала, где припарковаться, потому что вернулась поздно, и все места были заняты, нашла только в соседнем дворе. Ноги в коротких сапожках тонули в снегу, тротуары тоже никто расчищать не собирался.
А когда на третьем этаже встретился Матвей, отреагировала на его приветствие вяло.
