Красная строка - страница 6

Человек в бушлате взял ёлку. В его большой руке, укрытой варежкой, ёлка казалась игрушечной.

– Я провожу вас домой.

Однако у Ирины вырвалось разом несколько «нет».

– Ну вот что, – бросил он в ответ, – я не настаиваю. Не буду провожать, коль не хотите. Да мне и самому за сыном пора! Давайте-ка я на автобус вас посажу. И не спорьте! – Не выпуская ёлку, он зашагал к остановке.

Ирина, скрепя сердце, поплелась за ним следом. Как странно устроена человеческая натура! Ведь на самом деле расставаться с человеком, даже имени которого она не знала, ей вовсе не хотелось. Больше того, Ирина вообразила и длинные вечера, полные молчания и разговоров, и счастливые покойные ночи, и солнечные бодрые утра. И малыш с мягкими белыми кудряшками, как у маленького Есенина, привиделся ей тоже!

«Что ты придумала, дурища! – оборвала она поток собственных мыслей. – Кому ты нужна? А малышу откуда взяться? Ты ж теперь бесплодная!»

Прежде, когда Ирина возвращалась домой из магазина или аптеки, Талисман, не умеющий прыгать на коротких лапах, принимался бегать взад и вперёд по коридору.

– Ты пришла, ты вернулась! – взмётывались в восторге его уши, – как долго тебя не было! – радостно вертелся хвост.

Сегодня же он вёл себя иначе: суетливо обнюхал Ирину, а потом уткнув нос в дверную щель, шумно втягивал воздух, взлаивал и даже немного подвывал. Собачье волнение Ирина списала на ёлку: решила, что новогоднее деревце Талисман видит впервые в своей собачьей жизни.

– Что, Талисманчик, испугался? Пойдём гулять!

На улице пса охватило ещё большее беспокойство: он то бегал вокруг ног хозяйки, словно искал что-то, то, натянув поводок, напряжённо всматривался вдаль. Своим поведением он утомил Ирину настолько, что, вернувшись, она разделась и легла в постель, так и оставив ёлку в прихожей.

Запах оттаявшей хвои волнами растекался по квартире. Ирина, перед тем как заснуть, внезапно почувствовала давно забытую тихую радость и откуда-то появившуюся уверенность, что всё будет хорошо. Талисман лежал на ковре у кровати, по-человечески вздыхал. Иногда поднимая голову, он всматривался в тёмный силуэт ёлки, от которой так остро, так ощутимо – и так несбыточно пахло Хозяином. И вот что самое удивительное: дух Хозяина смешивался с родным запахом спящей женщины, которую нужно было оберегать и защищать.

Алёна Кубарева, родилась в Москве. По первому образованию – педагог-психолог. В настоящее время – редактор радио «Вести ФМ». Окончила ВЛК и КЛМ при Литинституте им. Горького. Дипломант фестиваля «Славянские традиции» – 2019 (Республика Крым). Печаталась в журналах «Дальний Восток» и «Нева».

Вторую неделю в Благодати[2] стояли немцы. И вторую неделю Дарья сидела в насквозь промёрзшем[3] погребе. Пряталась.

Ей было чего опасаться. Четверо сыновей служили на фронте. Четверо богатырей. Трое коммунистов, один – комсомол…

Колька, Володька, Ляксей… И младший, Борис. Красавец. Первый гармонист. Как затянет колхозную кадрель – «Три-та-ти-дри-та, три-та-ти-дри-та!» – все девки в пляс. Пойдёт играть ямочками на щеках – ни одна не устоит…

Дарья – из городских, из тульских. Родители умерли. Воспитали чужие. Пятнадцать минуло – отправили в деревню. Замуж. В городе бесприданницу никто не брал.

Дарья сначала никак не могла привыкнуть. Всё из рук валилось – ничего не умела. Но главное – не рожала долго. Ей и кличку дали – Дашка-неродёха.