Прежде, чем моя мама на свет появилась, моя бабушка шестерых детей похоронила: дифтерия свирепствовала. Поживёт ребеночек два-три года и умирает.
Дед мой, гуляка, неверующий был. А когда забеременела жена в седьмой раз, встал на колени и просил Господа, чтоб хоть этот ребёночек выжил. Вот и осталась моя мама расти у них единственной дочкой. И сейчас жива, слава Богу.
А у прабабки моей, Нюси – своя история. Женился прадед рано. Привёл её в дом. Пришлась ко двору. Любили её, как дочь, даже больше. Таков обычай у казаков – любить невесток пуще детей своих. А тем времени пришёл час мужу молодому в армию идти, царю-батюшке служить. Да не год, не два – двадцать шесть лет.
Пошёл он. Оставил жену молодую в своей семье. Год прошёл, и другой. Стали подмечать, что Анютка по вечерам в хлев ходит. Ходила-ходила, да и забеременела.
А по тем временам закон такой был у казаков: если забеременела жена от другого, муж ей голову саблей отрубить должен. Но – только муж, и никто другой.
Девочка у Нюси родилась, пригожая такая. Растёт себе, время идёт. Анютку, надо сказать, в семье любить не перестали.
Пришло и время отпуска солдату. Ждёт семья, ждёт весь хутор. Ждёт и Анюта.
Приехал. В дом вошёл. Каждому по подарку раздал.
К Анюте подходит. А она перед ним – вся вымытая, волосы блестят, чистые, красиво уложены – голову ведь рубить должен. Ребёночка на руках держит.
Он подошёл, вынул пряник:
– Иди ко мне, дочка. Я тебе гостинец привёз.
Взял девочку на руки.
Долго они ещё вместе прожили.
– Предки моего мужа со стороны матери, – Галя мне говорит, – были генуезцами. Город бурно развивался, соревнуясь в своём великолепии с Венецией. Процветало банковское дело, поднималась индустрия, шла речь о строительстве железных дорог, и конечно же – не сдавало своих позиций судоходство.
О том, что в России земля – за бесценок, прадед Bruzzone узнал около 1850 года от капитана корабля. Сметливый земледелец быстро продал свои небольшие участки в Лигурии и отправился в дорогу.
Местный помещик ему сказал:
– Бери лошадь, и сколько обскачешь за день – твоё.
Прадед взял с собой приказчика и целый день в галоп скакал: генуэзцы, говорят, жадные. Я бы сказала – нерасточительные и хозяйственные.
Вскоре после того, как земля была куплена, отменили крепостное право. Надо было думать о расширении семьи – нужны были рабочие руки. Дедушка Валентина служил в итальянской армии – они были монархистами. После службы семейный совет решил:
– Ты – итальянец, поезжай на родину, привези себе жену.
Привёз он себе молоденькую по нашим понятиям супругу. С шестнадцати лет она начала рожать ему детей. Каждый год. И при родах седьмого ребёнка в возрасте всего двадцати трёх лет умерла. Потом нашлась женщина, немецкого происхождения, которая и воспитала всех. Конечно, были няньки, была прислуга – дедушка строил всем, в том числе и домработницам, дома.
В 1887 году на деньги семьи в Мариуполе был построен порт.
Когда власть взяли большевики, им сказали:
– Либо вы принимаете советское гражданство, либо убирайтесь в свою Италию.
Принять советское гражданство – означало дать добровольное согласие на ссылку в Сибирь. Вся многочисленная семья уехала. Кроме мамы Валентина Малышева-Bruzzone, которой объявили:
– Вы – итальянка, можете уезжать, а муж у Вас – русский, ему выезд не разрешён. Детям – тоже.
Отца в 1937 году арестовали по обвинению в шпионаже, как агента итальянской разведки. Валентину было семь лет. И до сих пор то утро не стёрлось из его памяти.
