– Оськин, я понимаю, что школу ты закончил семь лет назад и из-за твоих выходках на моих руках мы сдружились, благодаря директору, но чуть немножко проявляй уважения ко мне!
– Я и проявил! Я бы мог сразу спросить, но поздоровался с тобой. Так кузнец у себя?
– Посмотри в мастерской, – угрюмо ответил Романыч.
Я поздоровался с бывшим учителем и направился вслед за Осей.
Мы вошли в небольшую комнату, которая была напичкана станками, тесками и разного вида инструментами. В конце комнаты, за столом, спиной к нам сидел мужчина с лысиной на голове. Денис на цыпочках подошёл к нему и поставил щелбан по лысине. Мужчина резко подпрыгнул, а со стола что-то упало. Он поднялся и стал покрывать Дениса матами. В этом орущем мужчине я узнал, опять же, нашего бывшего трудовика Локтова Виктора Дмитриевича. На нём была белая футболка, а на ней синяя клетчатая рубашка, коричневые штаны. К тому же, руки были покрыты татуировками. Чуть менее успокоившись, он спросил, что ему от нас надо. Ося ответил, что мы нуждаемся в последнем оружии, сделанным им. Виктор Дмитриевич злобно стал смотреть на Дениса. Он, как я понял по его лицу, уже знал этот взгляд и понимал, как убрать его. Ося пообщела, что больше не будет так пугать, хотя за его спиной я заметил скрестившиеся пальцы. Виктор Дмитриевич вытащил из-под рабочего стола коробку. Открыв её, я увидел большое количество оружия. Он, вытаскивая по-одному огнестрелу, рассказывал его характеристики. В самом конце коробки находился тёмно-серебряный самозарядный пистолет крупного калибра. Денис, увидев мой жадный взгляд, попросил достать и эту «игрушку». Рассказав обо всех оружиях, что находились в коробке, попросил выбрать и протестировать на годность. Ося резко взял пистолет с длинный столом, а я, как подумали все, кто находился в комнате, схватил тот самый тёмно-серебряный пистолет, который называют «Дезерт Иглом».
Мы зашли в соседнюю комнату, которая являлась тиром. В другом конце комнаты стояли манекены, простреленные в некоторых местах. Первым вызвался Денис. Он встал напротив одного манекена, расставил ноги на ширине плеч, похрустел шеей. Крепко взяв пистолет в одну руку, он медленно стал считать до пяти. Посчитав до конца, он резко нажал на спусковой крючок. К сожалению, пистолет не выстрелил, а взорвался у Оси в руках. Честно признаюсь, это было смешно, особенно когда он немножко отлетел назад и упал. Поднявшись на ноги, он, с испуганными глазами, стал оскорблять Виктора Дмитриевича, так как это он сделал такой пистолет и именно из-за него Ося чуть не умер. Трудовик, в ответ на это, начал хохотать. «Такую рожу у тебя я видел только девять лет назад, когда ты молотком себе по пальцу попал!!!» – смеясь, говорил Виктор Дмитриевич. Денис скрестил руку, по нему было видно, что он обиделся. Ося пожелал мне удачи. Я встал на то же место, на что и вставал Ося. Я без лишних движений и подсчётов начал стрельбу. Отдача, конечно, была высокая, но точность радовала. Окончив стрельбу, я повернулся. Лицо Оси было переполнено удивлением, а Виктор Дмитриевич похвалили меня за отличную стрельбу и задался вопросом, где я так научился стрелять. Не придавая этому особого значения, он разрешил мне оставить пистолет себе бесплатно, но вот Денису повезло меньше, чем мне: ему придется заплатить штраф за порчу оружия.
В конце концов, Ося выбрал менее пафосный вариант пушки: пистолет Макарова. Перед выходом Виктор Дмитриевич сказал, что выдаст нам небольшие коробочки с патронами. Мне он дал коробку с нарисованными батарейками, хотя по массе и звуку, было понятно, что там далеко не батарейки. Ося же получил коробку с изображенными на ней тампонами. Увидев шокированное лицо Дениса, Виктор Дмитриевич развёл руками и сказал: «Какая была».
