Красные крылья костра - страница 13

Олимпиада Серафимовна, пила зелёный чай и качала головой.

– Что ты будешь делать?

– Я не могу его бросить. Мне его жалко. Из больницы заберу к себе.

– Не боишься?

– Боюсь, но по-другому не могу. Вы же присмотрите за нами?

Соседка засмеялась.

– Проблема в восстановлении документов. С чего начать? По всему городу расклеены объявления о помощи бездомным. Может к ним обратиться?

– Разве можно верить тому, что на заборе написано? – Серафимовна помолчала, потом решительно стукнула ладонью по столу. – Я, кажется, знаю, как мы поступим. Покажи мне его, так чтобы он не знал. Сможешь?

19 глава

10 февраля. Они.

Они, привычно обнявшись, сидели на подоконнике. Лена рассказывала о том, как её сегодня вызвал врач.

– Он очень удивился, почему не получилась твоя энцефалограмма. График выдавал две кривых: одна – чёткая, соответствующая ритмам головного мозга здорового человека, а вторая – размытая, идущая, словно фоном, и абсолютно неадекватная.

– Конечно, – Юстий шептал ей на ухо. – Второй – это мой дракон. Он никуда не делся. Он здесь.

И парень постучал себя по голове.

– Думаю, что любое обследование, принятое медициной этого мира, покажет мою двойственность.

– Интересно, а кардиограмма покажет биение двух сердец? – задумалась Лена.

А Юстий обратил внимание на старенькую женщину, сидевшую на стуле, в углу лестничной клетки. Она, словно кого-то ждала, но этот кто-то всё не приходил, и женщина тихо плакала, вытирая слёзы вышитым платочком.

Юстий, оставив Лену, подошёл к бабушке и присел перед ней на корточки. Ему казалось, что она сильно замёрзла, и он протянул к ней, сложенные ладонями вверх, руки. Женщина сначала замерла, а потом осторожно дотронулась до его пальцев. Она почувствовала, как по всему организму разливается уютное тепло.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? Может позвать кого? – спросил Юстий.

Бабушка, всхлипнула и с сожалением убрала свои пальчики из его тёплых больших ладоней:

– Спасибо, внучок! Я увидела того – кого хотела увидеть.

Она встала, и медленно, держась за перила, стала спускаться вниз.

– Я пойду, помогу ей, наверное? – спросила Лена осторожно, боясь обидеть Юса.

– Иди, конечно, я никуда не денусь.

Вечером, за ставшим традиционным чаем, Олимпиада Серафимовна плакала. Лена, молчала, понимая, что сейчас решается их судьба.

– Он очень похож на моего Егорку, – всхлипывала соседка, – только, Юра – выше и мощнее. Через два месяца будет пять лет, как пропал мой мальчик, потом, его официально признают умершим. Вычеркнут его имя, а я на могилку, всё равно, не смогу сходить, потому что нет этой могилки. Вот я и подумала, что надо научить твоего Юру, признать меня бабушкой.

Лена, не верила своим ушам!

– А если, вдруг, Егор всё-таки найдётся? – не удержавшись, спросила она.

– Твои слова да Богу в уши! – Серафимовна задумалась. – Тогда сошлёмся на мой старческий маразм. И, вообще, будем решать проблемы, по мере их поступления.

Олимпиада решительно встала, не допив свой уулун.

– Завтра идёшь к Юре и подучиваешь его, как вспомнить меня. Надо, чтобы он сам меня вспомнил, тогда у полиции вопросов будет меньше.

И уже, уходя, сказала строгим голосом:

– Но жить он будет у меня!

20 глава

11 февраля. Юстий.

– Ты должен её, якобы, вспомнить, но не сразу, а постепенно. Завтра в разговоре с врачом скажи, что вспомнил свою бабушку: маленькую, с седыми короткими волосами и голубыми глазами. В детстве ты её называл бабой Липой. Запомни, это важно. Она, всё время, вяжет или вышивает. В следующий раз вспомнишь, что живёт она в каком-то большом доме. У тебя своя комната есть, в которой много макетов самолётов и на стене большой плакат с красным драконом. И уже потом, изобразив счастье, «вспомнишь», что зовут её Олимпиада Серафимовна. Врачи поставят в известность полицию и, конечно, меня. Останется только найти старушку! Проведут опознание, опросят соседей-свидетелей, все подтвердят твою личность, и мы сможем сделать тебе документы, правда, на имя внука Серафимовны.