Красными нитями - страница 27

–Идем.

–Куда? – вопросительно и с непониманием смотрю я, послушно вылезая с машины.

–Сейчас увидишь, – спокойно отвечает мужчина и уверенно приобняв меня, помогает передвигаться. Хотя, должна признаться, боль в ноге была уже не такой сильной, и я спокойно могла бы идти сама. Но мне нравилась эта его безвозмездная забота и невинная близость.

Мы входим в какой-то ресторанчик, нас провели за свободный столик, а я по-прежнему не понимаю, зачем незнакомец потащил меня за собой.

–Я подумал, ты голодна, ведь твой кофе был пролит, а хот-дог пострадал в ДТП, – пожимает плечами мужчина. Усаживаясь за столик напротив меня. Я растерялась, не находясь с ответом. Да и вообще, когда прошел шок, когда я успокоилась после происшествия, мне стало крайне неловко находиться рядом с незнакомым мужчиной. До неприличия красивым и привлекательным. А потому я старалась вести себя как можно скромнее, замыкаясь в себе и краснея каждый раз, когда сталкивалась с синевой его глаз.

–Ну… тогда может нам пора познакомиться? – неуверенно вопрошаю я, нарушив минутную тишину и отвлекая своего собеседника от изучения меню. Он, будто бы и ждал этого вопроса, тут же отложил ресторанное меню, скрестил руки в замок, и слегка подался мне навстречу.

–Ну, может и пора, – как хитрый кот улыбнулся он лишь одним уголком губ.

–Мое имя Вы уже знаете, а я Ваше нет.

–Давид. И можно на “ты”.

–Очень приятно, Давид. Ну, а что касается на “ты”… Мне кажется соотношение нашего возраста требует к Вам более уважительного обращения.

–Это ты сейчас намекнула на то, что я стар? – с огорченной усмешкой, вскинув бровь, спрашивает мужчина, а я заливаюсь краской, и мысленно виню себя за столь обидные замечания в адрес собеседника.

–Вовсе нет, простите… – виновато оправдываюсь я.

–И сколько же тебе лет, Кетрин, что ты сделала такие оскорбительные выводы? – специально делает ударение на слове “оскорбительные”, но по всему его виду вижу, что никаких обид он не держит, а лишь издевается надо мной.

–Мне двадцать, – не задумываясь, накидываю себе три года, сама не понимая, зачем это делаю.

–Хм, я думал девушки не любят, когда им задают этот вопрос.

–А мне скрывать нечего и своего возраста я не стыжусь, – снова мне приходится оправдываться, чтобы моя ложь звучала правдоподобно.

–Ну, не такая уж и большая разница. Потому давай, пробуй перестать “выкать”, а то у меня складывается ощущение, что ты накидываешь мне сверху еще лет двадцать.

–А по факту сколько? – с хитрой улыбкой спрашиваю я, видя в глазах задорный огонек, но отвечать он не спешит.

–Или некоторые мужчины тоже не любят отвечать на вопросы о возрасте?

–Мне тридцать семь. Это что-то поменяет?

–Ничего. Ровно так же, как и то, что мне двадцать, – отвечаю в таком же тоне, слегка отдающем холодком. А мысленно спрашиваю себя, а что же поменяется, если ты узнаешь правду? Что я несовершеннолетняя врушка?

Решив не растягивать наши посиделки на полноценный обед, я заказала себе лишь облепиховый чай и круассан.

–Есть не хочешь? – интересуется Давид, глядя на меня и улавливает мое настроение.

–Не стоит стесняться. Позволь хоть как-то загладить перед тобой свою вину.

–А мне как загладить вину перед тобой? Это же я бросилась тебе под машину, – пробую обращаться на “ты”, смакуя это обращение и мне очень даже нравиться, хотя в другой ситуации, я бы никогда не “тыкала” человеку, старше меня на двадцать лет.