– Вот искусство королей! – воскликнул Боэций и сплёл из своих верёвочек некий замысловатый узор.
– О чём это Вы, господин шут? – спросил Виллем.
– Только короли умеют сказать одновременно много и ничего. Бедный юноша не знает, с какого конца начинать свою историю и о чём ему следует рассказывать.
– Ну, ну, по́лно, – поморщился король, – кавалер Аой вовсе не производит впечатления ограниченного провинциала. Наш главный распорядитель, думаю, оценил его поклон. Полагаю, что и ум кавалера столь же изящен.
– Я осмелюсь возразить Вашему Величеству, – сказал Анн. – Этот человек вовсе не посягал на честь дамы.
– Как?! Вы уверены в этом?
– Абсолютно уверен, Ваше Величество! Он собирался убить её.
Король нахмурился.
– Это очень серьёзное обвинение.
Анн отвёл тёмные волосы со лба, поднял взгляд и произнёс:
– Своей честью кавалера клянусь, что не преувеличиваю.
Дама в белом, с которой Анн стоял в паре в бриллиантовом бассе, внезапно воскликнула:
– Ваше Величество, справедливости!
– Продолжайте! – сказал король, нахмурившись.
– Всё произошло глубокой ночью, – заговорил Анн. – Я находился в лесу, неподалёку от дороги. Я люблю пение, Ваше Величество, и часто странствую в надежде услышать красивую песню, которой не знаю. И временами случается так, что ночь застаёт меня в безлюдном, диком месте. Так было и тогда. И вот я услышал звуки скачущей лошади. Затем шум падения.
Выбежав на дорогу, я увидел лежавшую без сознания женщину. Мне удалось привести её в чувство. Едва эта женщина пришла в себя, как в ужасе стала заклинать меня спасти её от преследователей.
– Как же Вам удалось спасти её? Вы сражались?
– Нет, Ваше Величество. Я был почти безоружен. Однако я хорошо знаю лес. Мы укрылись в самом тёмном месте, которое там было. Преследователи этой дамы кричали, что её нужно отыскать и убить. Как уже убили её слуг.
– Но почему они хотели это сделать?
– Этого я не могу знать. Мне удалось перехитрить их. Всадники подумали, что даме удалось пересесть на запасную лошадь, а потому не стали мешкать и поскакали дальше, надеясь догнать беглянку.
– Что было потом?
– Потом я предложил ей свою помощь и проводил почти до ворот Римона. Вблизи города дама отослала меня, сказав, что уже ощущает себя под защитой графа-наместника и более ей ничто не угрожает.
– Охотно верю! – впервые рассмеялся король. – Римонский граф-наместник славится своей строгостью.
– Я был счастлив помочь бедной женщине, хотя она и не открыла мне своего имени.
– Вы пытались как-то проникнуть в её тайну? – спросил король.
– Нет, я не смел настаивать, – просто отвечал Анн.
– То есть никакого личного мотива у Вас не было?
– Не было, Ваше Величество.
Король задумался.
– Справедливости! – вновь негромко произнесла дама в белом. Глаза её горели, а грудь в возбуждении вздымалась.
– Я спрошу, и вы дадите мне ответ. Бойтесь солгать! – сказал наконец король. – Видели ли Вы лицо преследователя?
– Нет, лица я не видел. Однако я слышал, как один преследователь называл другого по имени.
– И какое же имя было произнесено?
– Главного среди них другие называли так – Сирил. Это был крупный мужчина на хорошем коне, которому подчинялись четверо или пятеро всадников. На всех были тёмные плащи. У одного из слуг расцепилась застёжка, и я смог заметить герб его господина.
– Что было на гербе?
– Птица в небе, раскинувшая крылья. Кажется, ястреб.
