– Возьмем пять бутылок пива! – утвердил Леша.
– У меня еще есть, я больше не буду, предупредила Олеся, показывая на свою, практически, нетронутую бутылку.
– Ну, лишней все равно не будет, если что мы ее выпьем! – решил Леха.
– Выпьем-выпьем! – поддержал Коля.
– Сигареты не забудь, возьми «Яву» в мягкой пачке.
Глядя на шумную компанию, продавец вопросительно кивнула головой, строго, добавив:
– Что будете брать?
– Нам, пять бутылок того пива и пачку «Явы» в мягкой…
Леха не успел договорить, как весь заказ ловким движением был собран на прилавок, громким щелчком женщина отбарабанила по клавишам кассы: – С вас семьдесят рублей!
– И дайте пакет! – послышался девичий голос из-за Лешиной спины, принадлежавший кому-то из девушек.
Продавец достала цветной пакет из-под прилавка, снова раздался щелчок кассы: – Тогда семьдесят два, рапортовала женщина.
Леша протянул без сдачи, чему хозяйка кассы осталась довольной.
Мгновенно, Алексею стало жалко потраченные деньги, взятые у мамы. Компания сложила все купленное в пакет, и Коля схватил ношу в руку.
– Пойдем! – Леша взял Олесю за руку, чему та, была крайне довольна.
В окнах квартир начинал зажигаться свет, в кухнях было видно маячащие фигуры, проходя мимо домов, Олеся разглядывала люстры, виднеющиеся сквозь стекло. Ей это совсем было не нужно, но невольный взгляд продолжал обращать свое внимание. Присущий ей романтизм обязательно сохранит в памяти такие минуты, вечер, теплый летний, рядом человек, который ей нравится. Олеся продолжала держать Лешу за руку, а тот не равномерными глотками пил пиво, от которого понемногу пьянел. Но именно этого ему и хотелось, слегка пьянеть, мысли расплывались и становились путанными, весь смысл был не в том, что б напиться, а медленно пьянеть, так чтоб через некоторое время это прошло само собой, растворившись. Они прошли сонные дома, оказались на пустынной автомобильной дороге, вдали которой светили приближающиеся габаритные огни и фары. Поочередно ребята спустились вниз с небольшого пригорка и оказались на той самой тропинке, что еще со вчерашнего вечера хранила их следы. Леша и Олеся шли позади Коли и Лены, от которых доносился смех, чаще всего это был громкий девичий смех Лены, видимо Коля, как всегда рассказывал что-то забавное.
– Ты знаешь, Олеся, я это место буду вспоминать, как место нашего свидания, ведь все произошло именно здесь. – Говорил Леша, идя по траве рядом с узкой тропкой, по которой передвигалась девушка.
– Что все? – спросила она. – Слышишь, как шумит наша Судость? Видишь, как бежит она по течению, проходя преграды, за ее путь уже давно все решено. Так и наше время, пусть несет нас вперед, шумит и пробивает преграды, и само решает, как и чему быть.
Леша улыбнулся в ответ, и обнял девушку.
– Леш, я сейчас иду и думаю, о том разговоре, ты помнишь, о чем мы вчера говорили, проходя здесь?
– Конечно, помню, я спрашивал, вы не боитесь идти в таком тихом месте, практически с незнакомыми людьми.
– А ведь действительно, что угодно могли сделать, я видимо сразу к тебе прониклась.
Впереди виднелись искры костра, казалось, что это все еще тот, вчерашний огонь. А сам Егор не сходит со своего места, и лишь подбрасывает дрова, попевая свой зеленый горький чай. Со стороны Егора, так же произошел наплыв дежавю. В полном одиночестве, слушая свои мысли и вглядываясь в огонь, вьющейся, словно ярко красный флаг на ветру, он услышал голоса. За все время, что он находится здесь, в поздний час не один раз ходили по этой тропе туда-сюда, молодые компании, но услышанные голоса, перенесли бомжа в тот, еще не остывший вчерашний вечер. Он не усомнился в том, что слышит голоса своих новых знакомых, и тут же обернулся.
