– Спасибо за гостеприимство, товарищ Слободский, – капнул я ядом. – Ведите в вашу яму.
– Пелепчук! – крикнул командир.
– Я! – дверь распахнулась и в проеме нарисовался конопатый с винтовкой.
Ствол неуклюже зацепился за косяк. Красноармеец поправил его и принял вид бравый, но чуть придурковатый.
– Уведите, задержанного, – кивнул на меня капитан.
– Есть!
Ах, вот как. Значит, я все-таки задержанный? Тогда линять надо прямо сейчас. Из ямы хрен потом выберешься.
Я уже прикидывал, как выключить капитана ударом в челюсть. Как снять у него с пояса «ТТ», как отобрать винтовку у «ребенка» в фуфайке, но за спиной рыжего вдруг показались еще две фигуры с автоматами наперевес. Видно капитан заранее готовился к такому сценарию. Вот черт… В яму так в яму. Не хочу погибнуть от рук своих и тем более кого-то из них убить.
«Самое время философски закурить», – подумал я, задрав голову. На самом деле, выбраться из этой ямы не то, чтобы очень сложно, конечно… Но дело-то ведь совсем не в этом. Вот, что значит, слепил легенду на коленке, не озаботившись предварительным изучением противника.
Хотя засада, конечно, доказывать своим, что я тоже свой. Что я костьми тут лягу, чтобы фашистскую гадину истребить, что…
Ну да. Только этот командир с породистым лицом мыслей читать не умеет. А видит он, что явился какой-то хрен в непонятной одежде и лепит сходу всякую ерунду. А у них тут настоящий ад, фашисты как у себя дома ходят, и Красная армия отступила. И в лесу ямы с расстрелянным мирняком. Поневоле начнешь параноить, какое уж там доверие с первой встречи?
Да ладно, дядь Саша, чего ты раскис, в самом деле? Живой, руки-ноги целы, побарахтаемся еще!
– Саш… – раздался сверху тихий шепот. – Саша? Ты как там?
– Лучше всех, Наташенька, – криво усмехнувшись, отозвался я. – Обед из трех блюд и спальня с балдахином.
– Все шутишь… – пробормотала она. – Я тебе поесть принесла. Сейчас, бечевку привяжу, спущу.
– А того борзого типа, который меня охранять вызвался, ты куда дела? – спросил я. – Отправила в Москву со срочным донесением?
– Скажешь тоже… – она тихо фыркнула и засмеялась. – Вот, лови!
Вниз пополз солдатский котелок на бечевке. И к ароматам сырой земли и плесени добавился аппетитный запах мяса с картошкой. Кучеряво живут партизаны… Даже на подозрительного шпиона еды хватило. Впрочем, война же еще только началась. Два месяца всего. До голода еще…
Я опять мысленно себя обматерил, что в свое время историю учил с пятого на десятое. Тут читаю, тут не читаю, тут мы в покер с парнями на задней парте играли. И сейчас испорченный гуглом мозг мне только какие-то ошметки знаний об истории этого времени подкидывает. Ну да, немецкие и советские танки я перечислю, даже если меня среди ночи разбудить, а вот, что там с точными датами и ходом боевых действий – начинается сплошной туман.
Я поймал котелок, накрытый сверху горбушкой серого хлеба.
– Спасибо! – прошептал. На самом деле жрать хотелось уже так, что казалось, что еще чуть-чуть, и обозленный желудок начнет методично обгрызать весь окрестный ливер.
– Я не верю, что ты шпион, – прошептала сверху Наташа. – Ты какой-то странный, это правда, но в то, что ты за фрицев, я не верю ни капельки!
– Это хорошо, – не очень внятно пробормотал я, потому что рот был занят.
– Все обойдется, – после паузы прошептала Наташа. – Командир у нас умный…
Я промычал что-то одобрительное, выскребая со дна котелка остатки густой похлебки, щедро сдобренной чесноком и перцем. Хорошо, но мало. Еще бы пару раз по столько…
