– Я при всех стеснялась, – ответила Вероника первое, что пришло в голову. – Можно еще раз повторить проходку? Я все еще путаюсь в ногах на переходе во вторую фигуру.
– Уверена? По-моему, на сегодня с тебя хватит, – возразил он, с сомнением глядя на ученицу.
Вероника подняла глаза на свое отражение. Толстушка в зеркале и впрямь выглядела так, будто вот-вот свалится от какого-нибудь приступа. Лицо раскраснелось и блестело от пота, белая блузка прилипла к талии и подмышками, даже непременные кружавчики грустно поникли. Казалось, можно было увидеть, как сердце колотится о ребра.
Переведя дыхание, Вероника призналась, что ей все равно надо прийти в форму, и заявила: если тренер будет ее жалеть, то выучить все необходимые танцы не получится, и она непременно опозорится на балу. Покачав головой, он сдался, но велел отдохнуть, а сам отправился за водой.
– Мне не нужно, чтобы ты потеряла сознание в моем классе. Делаем перерыв, потом еще раз повторим – и свободна!
Оставшись одна, Вероника встала перед зеркальной стеной. Даже если за несколько дней удалось скинуть килограмм-другой, внешне это было незаметно. Как же не хватало весов!
Она попробовала сделать пару движений, которые только что отрабатывала, и в ужасе закрыла лицо ладонью.
Во время учебы она мало смотрела в зеркало, а преподаватель, добрая душа, хвалил ее, чтобы приободрить. И у Вероники действительно хорошо получалось, но она совершенно не учла, что в теперешнем облике движется вовсе не так изящно, как когда-то. Особенно нелепо выходили энергичные связки: подпрыгивающая и размахивающая руками низкорослая толстушка смотрелась комично.
Однако чувство ритма ее не покинуло, и танцевать Вероника не разучилась. Попробовала сделать несколько базовых элементов бачаты – получилось, только физически было заметно тяжелее.
– Я должна все делать гораздо плавнее, – догадалась она, выводя бедрами восьмерку. – С небольшой траекторией. Без агрессии.
Маленькими шажочками она проскользила по паркету, стараясь, чтобы движения перетекали одно в другое, а акценты выходили не слишком резкими. Мягко, как кошечка, чуть лениво. Выходило неплохо: вместо забавной жирухи в зеркале отразилась аппетитная пышка.
– Где ты этому научилась? – раздался удивленный голос.
Вероника испуганно замерла и оглянулась. Учитель танцев стоял в дверях, глядя на нее ошалевшими глазами. Растерявшись, она замямлила что-то невнятное, через слово извиняясь, но он перебил и попросил повторить.
– И куда только мои глаза смотрели, – проговорил он с досадой. – У тебя редкие способности. Если не будешь лениться, даже за столь короткое время, что есть у нас в запасе, я научу тебя танцевать лучше всех, кто будет на этом балу!
Понимая, что он преувеличивает, Вероника пообещала заниматься целый день, если только он найдет на нее время. Ей хотелось преуспеть хоть в чем-то и доказать, что она вовсе не уродина, бездарь и неудачница.
“Все равно за полторы недели я не успею стать красивой, – думала она по дороге в свою комнату, еле ноги волоча от усталости. – Придется работать с тем, что имеем”.
Довольная собой, Вероника возвращалась с занятий, мысленно представляя, как танцует в центре роскошного бального зала, и как все вокруг смотрят с удивлением и восхищением. Она так увлеклась, что уже подбирала цвет платья, который лучше всего подошёл бы для такого случая, но наставница окликнула ее и вернула с небес на землю.
