Не получилось…
– Ты зачем туда поперлась, милая?! – чужим дребезжащим голосом спросил он сразу же, как она задала ему свой вопрос после рассказа. – Проверять, изменяю ли я тебе с твоей подругой или нет?!
Это был отходной маневр, совершенно ненужный и распыляющий силы, их общие силы. Она-то надеялась, что они объединятся и вместе продумают стратегию хоть каких-нибудь действий. А он все о личном!
– Итак, зачем?! – Ромкины глаза смотрели строго, с укоризной. – Затем, чтобы…
– Ну, да. А ты бы не поперся?
– Проверила? – Взгляд разбавился насмешкой.
– Проверила!
– Убедилась?
– Нет, но…
– Ты мне не веришь, Сашка! – возмутился он неподдельно. – Не веришь, а это худо! Вот если бы верила, то не поехала бы, так?
– Ага.
– А не поехала бы, так и трупа не нашла бы, так?
– Ага.
– Что ты заладила, ага да ага! А ты поехала, нашла труп, а потом он куда-то испарился, и следы убийства испарились, будто бы их и не было, так? – Он выдохнул со злостью. – Только не агакай опять, все так! И что вот теперь делать?!
– Не знаю, Ром.
Господи! Как же она обрадовалась, что он все именно так представил сейчас. Именно так, не усомнившись в ее рассудке, не взяв под сомнение ее слова. Пускай хоть злится, хоть кричит, главное – поверил.
– Но делать-то что-то надо, черт возьми! Ведь на этом трупе мои вещи, Сашка! А это еще хуже того, что ты мне не веришь. Это куда хуже… Как думаешь, куда могло подеваться тело, малыш?
Она думала не больше минуты, тут же без запинки отчитавшись:
– Думаю, что его оттуда забрал тот, кто положил или уложил, уж не знаю.
– Логично. А кто? Катька?
Он фыркнул недоверчиво и с презрением, что тоже очень-очень ей понравилось.
Он не любит Катьку! Он даже, может быть, ее презирает. Пускай и непонятно, за что, но это же очевидно.
– Катька способна на многое, но чтобы убить… Нет, это не она, точно. – Ромка уронил подбородок на грудь и какое-то время рассматривал собственные руки, будто тестировал их на причастность к случившемуся в Катькином дачном домике. – Ладно, давай, как одна мудрая дама советовала, подумаем об этом завтра, хорошо?
– Давай. – Она теперь согласна была на что угодно, хоть в огонь за ним, хоть в воду.
– А сейчас… Сейчас не мешало бы перекусить. Накормишь?
Трехминутная паника сменилась бурной жаждой деятельности. Александра себя не узнавала, таская из бабушкиных шкафов кастрюли и сковородки. И без Ксюши обошлось. Без ее умения приготовить кашу из топора. Конечно, Александра не стала экспериментировать, а традиционно нажарила молодой картошки. Благо мать всучила целый пакет пару дней назад. Нарезала огурцов, полила растительным маслом, нащипала сверху крохотными былинками укропчика. Одна из грядок чудом уцелела от бабушки, и она ее обнаружила, блуждая в зарослях полутораметровых мальв. И нарвала пучок, хотя сама укроп и не любила. Сейчас вот пригодилось.
– Иди, Ром. Не бог весть что, но все же.
Пока она готовила, он сидел все время в комнате и не издал ни единого звука, точно и вправду умер, превратившись в привидение. Когда вошел в кухню, на его лице буквально не осталось и кровинки.
– Санька, дело-то дерьмовое, знаешь! – воскликнул он, седлая старенькую табуретку возле стола. – Тряпки ведь мои, прикинь! Не дай бог, кто найдет этого убиенного, что тогда будет, представляешь!!!
– Нет, – честно призналась Александра, совсем по-взрослому накладывая ему картошку в тарелку из сковородки и ставя на стол.
