Краткий справочник по общению со злодеями - страница 16

– Рогнеда Белогоровна! Сейчас идёт конец семестра и…

– Я напишу заявление на освобождение её от занятий! Ей нужен отдых и лечение. Она учится хорошо – все зачеты сдаст позже! – непреклонно заявила мама.

Мне и правда нужен был отдых от пережитого потрясения, а зачеты… Да кому они вообще нужны?!

Зашуршала бумага – видимо мама всё же написала заявление и сказала:

– Доброго вечера, Мстислав Кощеевич! – и зло добавила, обращаясь, по всем моим догадкам и подозрениям, к Злыдню. – Мы ещё поговорим с тобой! Злыдень!

Я почувствовала, как меня окутывает лёгкий дымок портала мамы. Сознание, до этого свободно подчиняющееся мне (жаль с телом сейчас не так), утянуло меня во тьму.

– Хозяйка! Ты его кочергой лучше! Кочергой! А то горшков не останется в доме! Все горшки извел на себя, ирод проклятый! – услышала я знакомый голос. Это был чёрный кот моей бабули Сэдрик. Стало быть, я в бабушкиной избушке, что находится в Сумеречном лесу. Его так прозвали за то, что деревья здесь растущие закрывают всё небо и солнце листьями и ветвями, от чего всё время кажется, что наступили сумерки. Мне нравилось гулять здесь, когда я приезжала сюда на каникулы. Сиреневая дымка царившая в лесу придавала ему особую атмосферу.

– Сэдрик? – простонала я. Голова просто раскалывалась, а в глаза, будто песка насыпали. Ничего – умоюсь, поем и полегчает!

– Мирка! Живая! – зубасто усмехнулся кот, сидящий на печке, рядом со мной.

– Мира! Проснулась, детка! – бабушка улыбнулась мне и продолжила запускать в кого-то свои лучшие керамические изделия. Бабушка у меня была ведьма, как мама и я, поэтому выглядела молодо – лет на тридцать пять всего, хотя свой истинный возраст скрывала. Его не знала даже я. У неё были вьющиеся чёрные волосы до пояса и зелёно-карие глаза, которые и мне достались от неё. У мамы были тёмно-карие глаза.

– Ну, хозяйка! Горшков не осталось! – продолжал возмущаться кот, сверкая желтыми глазами. – Думаешь, супостат окаянный тебе новый набор посуды купит?

– Ещё как купит! Он мне втройне возместит убыток! А то совсем совесть потеряли – лезть ко мне в дом и без приглашения! Хорошо, хоть избушка знает – кого надо пускать, а кого нет!

– ДРАГОМИРА! – рычал за окном знакомый змеев голос.

– Мирка, так ирод проклятый с тобой знаком! Твой гость значит! – повернулся ко мне удивлённый Сэдрик, чья кошачья физиономия не по-кошачьи вытянулась, от чего меня пробило на хохот. – Ты бы приняла гостя, что ли!

Я глубоко вздохнула, успокаиваясь, и потянулась, спину грело тепло печки, которая по моим ощущениям топилась всего час назад. Проигнорировав предложение кота о принятии в доме «гостя», твердо сказала:

– Гони его вон, бабушка!

– А что так? – ехидно спросила бабушка, запуская одну за другой в Злыдня чашки под чай. – Сам внук Горыныча, между прочим!

– Бабушка! Он меня убил! Какой из него гость?

– В смысле? – в голос спросили кот и бабушка, удивленно посмотрев на меня.

– Да, я… На задании это было: мы с группой были, он нас сопровождал, перо Жар-птицы мы достали, но тут как тут Сирин объявилась и он убил меня! – путанно и отрывисто рассказала я, но всю, как ни странно, суть бабушка уловила. Впрочем, в этом была вся бабуля – она умела понять меня с полуслова.

– Так ты живая сейчас! – недоумевал Сэдрик.

– Так Мстислав Кощеевич пером воскресил. Зря я, что ли информацию у дедушки добывала?!

Осознав сказанное мною, бабушка разъярилась и схватила чугунный котелок: