Я поднимаюсь по бетонной лестнице на открытый ветрам недостроенный второй этаж и сразу вижу ее – девочку лет семи. Она стоит довольно далеко, лицом к морю, на самом краю стены, раскинув руки, словно балансируя, легкая в легком белом платьице. Очень опасно так… Я не успеваю ее окликнуть. Она делает шаг вперед и вниз. У меня перехватывает дыхание.
– Здравствуйте, – раздается за спиной. Я вздрагиваю всем телом и оборачиваюсь. Рядом стоит женщина лет тридцати пяти, в таком же, как и у девочки, легком белом платье.
– Там батут, – говорит она, улыбаясь моей растерянности.
– Что?
– Батут. Аниматоры бросили его на пляже, а мальчишки принесли сюда, прыгать с этажа. Там невысоко.
Она поворачивается и громко зовет:
– Настя! Настя!
– Я здесь, мамочка.
И – быстрые босоножки по доскам настила где-то там, внизу. Женщина улыбается, прислушиваясь, потом смотрит на мой модный принт и узкие джинсовые шорты:
– А вы отдыхающий?
– Хотелось бы так думать.
– А хотите, я покажу вам море?
– Конечно, – улыбаюсь я, – покажите мне море.
Мы спускаемся вниз, к пляжу. Идем неторопливо, ландшафтом, переваливающимся листьями и корнями за ограды и бордюры дизайн-проекта. Я – все еще складывающий очевидные признаки в закономерность, она – с легкой улыбкой, блуждающей между нескрываемой грустью и приветливостью.
– Вы где-то здесь живете? – спрашиваю я.
– Да. Там, – жест скорее неопределенный, похожий на полет плоского камня задевающего гладь озера: там-там-там-там, раз-два-три-четыре…
– Вы что будете, рыбу или курицу?.. – неожиданно спрашивает она.
– Вы приглашаете? – улыбаюсь я.
– А почему бы и нет? Мы с Настей живем одни. Гости – большая редкость. А вы кажетесь хорошим человеком, кстати.
– Вы думаете, это кстати? Вы ведь меня совсем не знаете. Вдруг я какой-нибудь маниак?
Я именно так и говорю: «ма-ни-ак».
– А давайте я сама попробую рассказать о вас. Когда-то у меня это, знаете ли, неплохо получалось.
– Вы психолог? На гадалку вы как-то не очень похожи.
– Я не помню, – смеется она.
Мы выходим на хваленый пятисотметровый пляж, с левой стороны которого – живописная отвесная скала, врезающаяся в материк, с правой – все остальное видимое пространство – лазурный горизонт, сопрягающий осязаемое с воображением. Я стягиваю кроссовки у бетонной плиты, так и не ставшей частью недостроенного волнореза, и с удовольствием опускаюсь на горячую гальку.
– Настя, не ходи в воду! Ты же сегодня купалась!
– Ну, мам! Я немножечко!
– Ладно! Только немножечко.
– Как вас зовут? – Я смотрю из-под ладони на ее каштановые волосы, мягкий овал лица и думаю, что для приведения она слишком красива.
– Погодите. Давайте сначала с вами разберемся.
Я смеюсь:
– Ну, давайте. Вы меня уже порядком заинтриговали.
– Разве? Не кажется ли вам, уважаемый незнакомец, что это вы сами изрядно постарались?
– Я приехал, чтобы купить эти руины. Я риэлтор. А вот откуда эти ваши «изрядно» и «будьте любезны», еще предстоит выяснить.
– Вы в этом уверены?
– В чем именно? В том, что вы мне интересны? Абсолютно.
– В том, что вы риэлтор. Мне почему-то так не кажется.
– А кто я, по-вашему?
– Я довольно долго наблюдаю за людьми. Простите, Андрей, но вы не самый сложный ребус. Как вы ходите, говорите и при этом стараетесь не смотреть мне в глаза… Вы кто угодно, только не тот, за кого себя выдаете.
Я вздрагиваю и выдыхаю:
– Полагаю, как и вы.
Она смеется, взмахивает рукой и, повернувшись лицом к морскому бризу, торжественно объявляет:
