Только однажды, уже засыпая, Гена услышал, как зазвонил стационарный телефон; обычно жена всегда снимала трубку, почему-то именно так было заведено у них в доме. Тогда громкая трель не умолкала, и Гена попытался разбудить спящую сзади жену.
– Ир, телефон…
Рука, вместо привычного ощущения округлого бедра жены, вдруг упала безжизненно куда-то вниз, свалившись на гладкую заправленную постель, и вот только тогда он все понял. Взгляд сразу переместился на кресло с наброшенным халатом жены и тогда Гена резко вскочил. Громким внутренним голосом он озвучил команду собственному организму снова погрузить себя в состояние полного и безмятежного непонимания случившегося в его жизни. Словно в ответ на огромную просьбу, подсознание выдвинуло необходимое для этого условие: в кратчайшие сроки убрать из зоны видимости все вещи и предметы, напоминающие о супруге. Гена справился с заданием собственного организма: все было собрано просто в считанные секунды, а большой пакет, оставшийся от покупки новой мебели, мгновенно убран на антресоли под потолком. Потом Гена прошел на кухню, налил себе полстакана разбавленного медицинского спирта и лег спать, с огромной надеждой, что утром вновь окажется в безмятежном состоянии совершенного непонимания происходящего. Видимо, необходимые условия были выполнены, и Гена, поднявшись спозаранку, привычно отправился на службу.
Геннадий Петрович не знал, любил ли он свою жену, с которой они поженились на последнем курсе военного училища, никогда не думал, хорошо ли они жили, не искал и не анализировал причинно-следственные связи их диалогов и взаимоотношений. Они просто существовали в обычной жизни, как все: как их родители, как соседи по дому, как остальные приятели и знакомые. Обычная семья – муж, жена и две дочки.
Спустя некоторое время популярность Гены среди женщин вдруг стала расти не по дням, а практически по часам. Скорбные лица и тихие бурчания при встрече с ним резко исчезли, а на пороге квартиры вдруг все чаще и чаще замечались женские фигуры, и слышались приятные тонкие голоса. Как по мановению волшебной палочки Геннадий Петрович словно превратился в известного артиста, и о нем сразу все заговорили. Он будто в одночасье стал лакомым кусочком среди всех одиноких женщин их небольшого военного городка. Он даже не заметил пустоты своего дома, в квартире всегда кто-то пребывал: то друзья приводили знакомить с ним очередных незамужних девушек, то сами представители женского пола захаживали по выходным, то его постоянно звали в гости на очередные праздники. Гену просто закрутило само собой в беспокойный водоворот общения.
Но другая семейная счастливая жизнь уже не сложилась, он и сам не понимал почему, хотя этот вопрос так часто задавали ему все знакомые. Красивые лица, стройные фигуры, милые улыбки – просто место законной супруги, скорее всего, в его жизни было только одно, и с уходом жены оно просто исчезло. Просто не получилось добыть еще одну вакансию на роль нового члена семьи Гены, не было больше такой единицы в штатном расписании его судьбы.
Выйдя на пенсию, Геннадий Петрович переехал в город жены. Дочери на тот момент уже выросли. Конечно, он не забывал о них ни на минуту: исправно приезжал навестить, присылал денежные переводы и подарки, и регулярно писал письма. И когда встал вопрос о дальнейшем месте проживания, Геннадий Петрович не задумывался ни на секунду, хотя женщина, с которой он жил на момент выхода на пенсию, планировала совсем другое место своего, а заодно и Гены, переселения, и за ним не поехала, а обидевшись, собрала вещи и громко хлопнула дверью. Дочери ждали отца; теплые любящие взгляды, забота, внимание, приглашения в гости; мужчина, глядя в глаза своих уже взрослых детей, отогрелся и никогда не пожалел о своем решении.
