– Да мама попросила приютить, приехал там племянник чей-то, у него пересадка здесь, послезавтра должен уехать.
– Ну вот, еще помощник, хорошо! – произнес Геннадий Петрович.
– Ой, бл*дь, помощник, – Сергей засмеялся и махнул рукой. – Да он свой х*й не поднимет, не то что лопату.
– Шо прям совсем не сможет помочь? – улыбнулся Миша.
– Да ну его нах*й, поможет, конечно, куда денется, – Сергей снова махнул рукой, показывая жестом, что гость ему не нравится. – Редкостный долбо*б. Вчера достал меня, я ему сказал, чтобы он заткнулся, пока я его не перее*ал по затылку, молчит теперь.
– Ну заговорить придется, помощь нужна, – сказала Геннадий Петрович.
– Да разговорим, конечно, куда денется, будет копать.
– Пойдем! – Миша толкнул Геннадия Петровича. – Ко мне зайдем, подсветишь, у меня в кладовке фонари должны быть, поищу.
Мужчины вышли. Сергей сразу потянулся к Владе и потрогал одеяло, в которое она куталась.
– Сильно замерзла?
– Ага, – от прикосновения парня она сразу дернулась.
– Не боись, я сегодня не опасный.
– А что такое, это в честь праздника?
– В честь холода. Проснулся сегодня утром, от дубака этого шарики замерзли и укатились. Еле нашел. Один на кухне валялся, а другой под кровать закатился, еле достал.
– Какие шарики? – не поняла Влада.
– Обычные. Мужские шарики. Большие такие.
Влада засмеялась.
– О, ты еще и смеяться умеешь? Не знал, не знал… – Сергей серьезно покачал головой. – Вечно с кисляком ходишь.
– Да ты, знаешь, не очень приветливо общаешься, чтоб тебе сильно улыбаться.
– Да ладно. Жрать хочешь?
– Не, у меня есть.
– Могу принести, у меня мясо осталось, картошка.
– Праздновал, что ли, со своим дистрофиком?
Сергей громко рассмеялся, вернее, он загоготал как конь, и Влада сразу поняла, откуда доносилось постоянное ржание. Парень смеялся так заразительно, что, возможно, в другой ситуации она бы тоже развеселилась следом.
– Ага, попразднуешь с ним, этот упырь такой мрачный, с ним только Хэллоуин отмечать.
– А что с ним?
– Понятия не имею. Угрюмый тип такой, да ну его на хер. Хочешь посмотреть?
– Да не, верю на слово. А сколько лет ему?
– Да лет двадцать пять, может, не знаю.
– А тебе сколько?
– Что, начинаешь интересоваться моей персоной? – Сергей опять заржал.
– Ну правда?
– Тридцатник. Но это по паспорту, а по уму, говорят, больше.
– Ага…
– Телефон принести тебе, музыку можешь послушать?
– Он же разрядится?
– И что?
– Надо экономить заряд.
– Да х*ли его экономить, у меня в машине зарядка. Свет, если не дадут, пацаны приедут, в машине заряжу, так что, могу принести, если хочешь?
– Да не надо, у меня плейер вон старый, не до музыки, холодно…
– Ладно, пошел я.
– Так что, вы мне постучите, когда нужно будет помогать?
– Да, сама услышишь, тут тишина такая… Да, постучу, если хочешь, качай пока бицепс, чтоб помогалось, работы много, – Сергей легонько шлепнул ее по одеялу и вышел за дверь.
* * *
– Доходяга, ты где? – низкий голос с хрипотцой позвал незваного гостя.
Сергею категорически не понравился молодой человек, явившийся на несколько дней в его место проживания. Он вообще не очень любил эту категорию граждан: бледной внешности, субтильного телосложения и совершенно без мужских понятий и принципов. Но кому-кому, но маме отказать было никак нельзя. Сергей думал, что давно победил в себе приступы бешенства и страшного раздражения, но оставшись в компании с гостем, понял – ан нет, не получилось в этот раз.
