Но, между прочим, насчет заразности – это полная ерунда. Активную форму можно подхватить только при прямом контакте, а Джорджия подобных вирусов не имела. Они просто жили у нее в глазах. И ждали того дня, когда обретут свободу и сумеют позабавиться с остальными частями ее тела.
Так впоследствии и произошло.
Я заставил себя заговорить снова с большим трудом. Никак не мог отвлечься от воспоминаний о Джорджии. Но наконец я переключился на Келли.
– Какова же мораль? – спросил я и порадовался тому, что мой голос звучит вполне естественно. – Что, все так плохо?
– Локализованные поражения представляют собой бесцельное и необъяснимое поведение вируса, – заметил Дейв. Все, кроме Келли, обернулись в его сторону. – До отъезда на Аляску я прослушал пару курсов по вирусологии. Решил, что найду хоть какой-то ориентир и выживу.
– Понятно, – кивнул я.
Дейв побывал на Аляске в прошлом году, когда половина наших сотрудников умерли. Наверное, в промерзшей тундре, напичканной зомби, он чувствовал себя безопаснее, чем мы в Сакраменто. В этом была своеобразная ирония. Я помолчал и спросил:
– Погодите, док. Значит, никто не знает, что происходит при локализованных поражениях?
– Есть ряд гипотез, – уклончиво проговорила Келли, не открывая глаза.
Ее лицо стало похожим на маску. Размышлять в данный момент она могла о чем угодно.
Если она решила в такие игры играть, ей следовало надеть темные очки, – съязвила Джорджия.
Я решил ждать.
И Келли продолжила:
– Последний год я посвятила изучению локализованных поражений. ЦКЗ регистрирует всех, чье состояние вызвано вирусом Келлис-Эмберли, но данными еще не занимались всерьез. Поэтому я приступила к исследованию.
– Эй, но это неправда, – возразил я. – Джорджию обследовали со всех сторон. То и дело возникал какой-нибудь новый специалист, который хотел проверить состояние ее глаз, испытать очередное лекарство и посмотреть, каков будет результат.
– Исследования отдельных форм локализованных вирусных поражений проводились, но синдром в целом не рассматривался. – Келли ухитрилась еще сильнее прижаться к спинке дивана. – Но почему это происходит в некоторых частях тела? Нам известно лишь, что у человека, страдающего локализованным поражением, должно немедленно начаться бурное размножение Келлис-Эмберли. Но люди продолжают жить. Абсолютно необъяснимый феномен.
– Так вы это изучали?
– Да. И я кое-что обнаружила.
– Что? – не вытерпел Аларих.
– Я принесла вам статистику, – спокойно произнесла Келли и запрокинула голову назад. – Первая колонка – численность населения. Вторая – процент населения с зарегистрированными локализованными вирусными поражениями. Форма в данном случае значения не имеет.
Я прищурился и посмотрел на столбцы чисел. В третьей колонке стояла лишь одна цифра. Но я ее где-то видел. Я рискнул высказать догадку:
– Третья колонка – число случаев смерти от Келлис-Эмберли за прошлый год?
– Да.
– А что означают данные в четвертой колонке?
Внезапно голос подала Бекс. Хотя собственная сообразительность ее явно не обрадовала. С нескрываемым ужасом она воскликнула:
– Боже, это число умерших людей с локализованными поражениями?
Келли молча кивнула.
Я, в свою очередь, таращился на столбцы и ничего не понимал.
Только я собрался открыть рот, как Джорджия прошептала:
Посмотри еще раз на вторую колонку, Шон.
И меня осенило.
– Нет, невозможно, – выговорил я, похолодев.
