Я покачала головой.
– Это ужасно, Курт! – пробормотала я. – Джанин нашли её родители. Они увидели дочь в растерзанном состоянии, распятую и в крови. Теперь эта картина навсегда останется с ними до конца дней. Такое не стирается из памяти.
– Знаю. – Кивнул головой Курт и налив в стакан воды протянул мне.
– Спасибо. – Глотнув немного, я почувствовала себя немного лучше. – Знаешь, ведь преступнику нужно было как-то попасть в помещение техотдела, чтобы изъять с камеры флешку и отрубить электронные замки на дверях. Как думаешь, мог он притащить в спальню Джанин няню, чтобы она смотрела, как он мучает девочку? И под действием всей этой ужасной картины происходящего, няня должна была расколоться и сказать пароль?
– Вероятнее всего, в какой-то момент он начал душить девочку руками. Возможно, подушкой. Я ещё не брал анализов, не могу точно утверждать. Но допустим, няня парализована. Она еле волочит языком. Введенная наркотическая доза точна, чтобы она могла говорить. А это требует очень скрупулезного расчета массы тела и наркотика, – Курт сложил руки на груди и задумался.
– Отец Джанин сказал, что система безопасности меняет код на замках сама, автоматически. Но от двери к кабинету техотдела Элен знала доступ. На всякий случай. Она часто оставалась одна с девочкой дома. Может быть, преступник пообещал няни опустить Джанин, если она ему скажет пароль доступа. И всё же я склоняюсь к мысли, что он заранее обо всём позаботился. Вряд ли бы он действовал на «авось». В любом случае, времени у него было полно. Наверняка Элен кричала и задавала вопросы. Спрашивала, за что он так с ними поступает? Не сомневаюсь, что он доходчиво объяснил мотивы своих действий.
– Действительно, за что? – тихо спросил Курт, не сводя с меня глаз.
– Мы должны выяснить. Он куда-то водил несчастную няню, держал за руку, строил из себя застенчивого парня, читал ей стихи. Заставлял чувствовать себя застенчивой дурочкой. Он всё просчитал. – Моё сердце стучало, как отбойный молоток, и я стала расхаживать по кабинету, меряя шагами комнату, рассуждая вслух. – Маска сброшена. В ней нет больше необходимости. Он хочет, чтобы она наблюдала, как он насилует Джанин, но почему? Почему? – я развела руками в стороны, меня начинала бить внутренняя дрожь. Я будто пропускала события через себя. – Элен, он нанёс меньше увечий, чем девочке. Джанин он связывал веревками. Девочка стала инструментом к донесению послания. Орудием. Он мог убить няню сотней разных способов. Но он хотел, чтобы это произошло именно в этом доме. Преступник не был уверен, что мы обнаружим в организме наркотик. Для подстраховки он оставил нам в подарочек стакан. Умышленно. Ублюдок заранее просчитал вариации.
– Верно. Скажем, он не глуп.
– Стакан тоже не дает мне покоя. Ты отправил его на токсикологию? – я бросила быстрый взгляд на Курта.
– Конечно!
– Спасибо за оперативность. Держи меня в курсе, пора закругляться и ехать, не хочу больше задерживаться. В пять часов я планирую провести брифинг. Тебя не зову, чтобы не отвлекать от работы. Ты нужен здесь, но официально ты теперь в моей команде. – Я стянула с себя одноразовый халат, бахилы и облегченно вздохнула, будто скинула змеиную кожу.
– Согласен. Как что-то появится новое, сообщу. Я не меньше вашего хочу, чтобы преступник сел в тюрьму.
Проходя мимо, я чмокнула Курта в щеку и, распрощавшись, побыстрее выбралась из этого мрачного здания на улицу.
